Это было форменное рубилово

Сейчас что угодно бывает в какой угодно таре. Александр Трифонов. Батарея. 1999

Проза Алексея Радова яркая, пестрая, вычурная. Вот что пишет о его новом романе поэт и литературовед Данила Давыдов:

«Условный «наивный» читатель может воспринять этот роман чуть ли не как политико-мистический триллер, в котором наличествуют мировая антикапиталистическая революция, разборки крупных бизнесменов, сложности любовных взаимоотношений на фоне социальных катаклизмов и превращение обыкновенных людей в сверхчеловеков из другого измерения. Но у этого условного «наивного» читателя, однако, могут закрасться подозрения, что дело здесь нечисто, что его дурачат или над ним издеваются. Концы не сходятся с концами, персонажи ведут себя немотивированно или исходя из абсурдной мотивировки, но эти неувязки не прячутся, а, напротив, всячески подчеркиваются. Однако же и пародией это назвать никак нельзя: есть некая интрига, есть линии персонажей, все всерьез и подробно расписано вплоть до хеппи-энда.

Алексей Радов. Не себе: Роман. – М.: Книжный дом «Б.С.Г.-Пресс, 2024. – 328 с.

И далее: «Герои действуют в весьма занимательных обстоятельствах, они претерпевают различные драматические повороты судьбы, им стоило бы сопереживать, но сопереживать никак не выходит». Давыдов сравнивает прозу Радова с текстами Леонида Добычина. Все верно. Проза Радова – это что-то среднее между Андреем Платоновым и Даниилом Хармсом. То есть как раз и получается если и не прямо Добычин, то писатель, так или иначе идущий по тому же пути. Пути непростому, сложному, но веселому и непредсказуемому. А судя по всему, как раз и есть то, что больше нравится Радову. Что ему хочется делать как прозаику:

«Это было просто форменное рубилово. Их прошивали автоматные очереди, резали ножи. Но ничего с ними не произошло (…)

– У тебя есть свои в грузоперевозках? – спросил Нелер Дезанова.

– Я максимум знаю производителя мороженого, – ответил Дезанов.

– А я знаю, кто может помочь! Берем КамАЗ, который возит кока-колу, и грузим на него сейф, – начала было Зина.

– Считаешь, они не заметят подмены? – Нелер сомневался в ее плане.

– Конечно, мы скажем, что там кока-кола, просто в такой таре. Сейчас кола бывает в любой таре…»

Сейчас что угодно бывает в какой угодно таре. Абсурд не обязан быть смешным. Но ему нельзя быть серьезным.