Филантроп, 1000 долларов

Так что там у тебя с этой девчонкой?  Фото Евгения Никитина

Есть у меня друг, который никогда не ходил в церковь, зато является миллионером – щедрым миллионером-меценатом, которой делал много добрых дел, не выходя из своего кабинета. Однажды ему пришла идея построить в городе новую церковь взамен старой и ветхой, в которой молился небольшой приход. Он набросал подписной лист, первым поставил скромную подпись: «Христианин, 2000 долларов» и предложил одному из дьяконов. Через несколько дней дьякон вернулся, словно голубь к ковчегу, и сообщил, что ему удалось заинтересовать нескольких человек, но на него навалилось так много дел, что он передоверит сбор подписей дьякону Смиту.

На следующий день лист принесли моему другу таким же девственно чистым (почти чистым), как и вначале. Брат Смит пояснил, что он (Смит) начал сбор подписей, и брат «Христианин», чье имя он не вправе разглашать, внес 2000 долларов: «Не соблаговолит ли мой друг пожертвовать такую же сумму?» Друг взял лист, написал: «Филантроп, 1000 долларов», и брат Смит удалился.

Примерно через неделю с подписным листом явился брат Джонс. Как выяснилось, брат Джонс, считавший, что красивая новая церковь станет украшением города и сделает недвижимость более привлекательной, невероятными усилиями уговорил подписаться двух пожелавших остаться неизвестными братьев: «Христианин» внес 2000 долларов, «Филантроп» – 1000 долларов. Не будет ли мой друг столь любезен поддержать нуждающуюся общину?» Мой друг написал: «Гражданин, 500 долларов» – и, как раньше, взял с брата Джонса обещание не раскрывать его имя, пока не настанет пора платить.

Через несколько недель в его кабинет с улыбкой на лице вошел священник и вытащил тот самый подписной лист.

– Мистер К., – начал он. – Простите мою вольность, но я приступил к небольшому проекту по строительству новой церкви для нашей общины, и трое братьев внесли щедрые пожертвования. Не могли бы вы помочь в этом благом деле?

Мой друг глянул поверх очков на протянутый лист, в гневе встал из-за стола, навис над священником и, схватив авторучку, яростно нацарапал: «Нераскаявшийся грешник – ни единого цента, ей-богу!»

После краткой разъяснительной беседы священник в задумчивости ушел. Нуждающаяся община по-прежнему истово молится все в том же неказистом храме.

О рыцарственности

В Сан-Франциско, в саду Вудварда, стоит статуя открывающей ящик со злом Пандоры – весьма паршивого качества. С прискорбием вынужден отметить, что одеяние Пандоры сползает с ее талии самым предосудительным образом.

Однажды вечером, в сумерках, я шел той дорогой и заметил долговязого усталого горняка, которого уже видел раньше – очевидно, только что спустившегося с гор. Он с неуверенным видом пошатывался перед Пандорой, любуясь ее стройной фигурой, но, похоже, опасался приблизиться. Заметив меня, он посмотрел озадаченно и произнес с не соответствующей ситуации серьезностью:

– Добрый вечер, незнакомец.

– Добрый вечер, сэр, – ответил я, обдумав его слова.

Он понизил голос почти до шепота и продолжал, тыча пальцем в сторону Пандоры:

– Слышь, ты случаем не знаешь, кто она?

– Конечно, знаю. Пандора Бриджит, греческая дева. Состоит на попечении Наблюдательного совета.

Горняк выпрямился так резко, что его шея чуть не хрустнула, а челюсти клацнули, сильно накренился назад, несколько секунд пошатывался, едва не падая, и пробормотал:

– Красавицавотбымне...

Похоже, эти усилия окончательно истощили его силы: он полез в карман, неуверенно пошарил там, наконец, вытащил пакетик с пластиной табака (надеюсь, это был табак), поднес ко рту, откусил примерно две трети и разжевал. Это явно помогло ему прийти в себя. Предложив мне остатки, он возобновил беседу непринужденно-фамильярным тоном человека, требующего почтительного внимания:

– Эй, приятель, не познакомишь с ней? Я не прочь узнать ее поближе.

– Боюсь, это невозможно: я не имею чести быть с ней близко знакомым.

На его лице появилось недоверчивое выражение, которое вскоре сменилось свирепым прищуром глаз.

– Так, значит, ты с ней знаком! – угрожающе пробормотал он.

– Да, но мы с ней не разговариваем. Собственно, она меня даже не узнает.

Душа честного горняка вознегодовала: он угрожающе положил руку на револьвер, напрягся, мгновенно смерил меня тигриным взглядом и швырнул в лицо вопрос, словно допрашивая:

– Так что у тебя с этой девчонкой?

Я пустился наутек. Последнее, что я видел, – как новоиспеченный рыцарь обнимал Пандору за каменную талию и пытался успокоить взволнованную (в его воображении) девушку, поглаживая по гранитной голове.

Перевод с английского Евгения Никитина.