Безупречная логистика

Увидеть Париж... И умереть? Фото автора

Гришка вытянул ноги, воспользовавшись тем, что сосед по купе вышел в туалет, и в который раз с удовольствием посмотрел в окно поезда. Нет, все-таки его подход был куда лучше! Конечно, приходилось копить деньги – не без того, но зато он жил в реальном мире, а не каком-то интерактиве, в который погрузилось большинство его друзей. Мечта должна была вот-вот воплотиться в жизнь!

***

В новой реальности Гришка постарался сориентироваться быстро. Он сразу выработал для себя два основных правила: без причины лишний раз не рисковать и максимально продолжать жить, как прежде. Пандемию он застал маленьким, но запомнил мамины слова: «Лучше перестраховаться и не подвергать себя лишнему риску». Поэтому она всегда надевала маску, выходя на улицу, и постоянно обрабатывала руки антибактериальным средством («С меня не убудет»). Но мать никогда не сидела дома. Она считала, что свежий, пусть и относительно, воздух полезен для иммунитета; для него же полезно пребывать среди людей.

– Вот ты, Гришенька, выходишь после лета в садик, – обращалась к нему мама, из-за отсутствия в семье других взрослых часто разговаривавшая с сыном на любые приходившие ей в голову темы, – и сразу начинаешь болеть. Как и остальные детки. А почему? Потому что с детками летом практически не общался, сидя на даче.

С мамой Гришка мог быть по каким-то вопросам не согласен, но с данными постулатами соглашался на все сто. После той пандемии мир так к спокойной жизни и не вернулся, скорее приспособился. Наряду с постоянно возникавшими новыми вирусами, периодически прерывавшими сообщение между странами, возникла иная напасть: неустойчивые границы; регионы, массово начавшие отделяться от материнского государства; кочевые военные подразделения, создававшие куда более сильную опасность. Если бы повстанцы и государственные военные части, как в кино, стреляли из обычного ружья, то это было бы полбеды. Однако люди быстро поняли, что куда безопаснее «швыряться» ракетами на большие расстояния, а самим и носа не высовывать из укрытий. У повстанцев и бандитов в распоряжении были мобильные ракетные установки небольшой дальности, до Москвы они не доставали, а вот пограничным областям навредить могли…

Сначала авиарейсы отменяли или меняли маршруты – в зависимости от расположения горячих точек. Потом авиакомпаниям стало крайне невыгодно держать парк самолетов, большинство из которых простаивало то из-за пандемий, то из-за военных действий, перемещавшихся от границы к границе, от государства к государству. А главное, люди летали все меньше: постоянная нервотрепка с рейсами, закрытие курортов, отсутствие возможности нормально планировать путешествия окончательно отбили желание покупать билеты на самолеты. Деловые поездки почти полностью заменились онлайн-конференциями, а отдыхали уж кто как…

Гришка, еще до окончательной отмены авиарейсов, пересел на поезда. Их очень быстро оборудовали специальными куполами защиты и навигаторами, сообщавшими об опасности с неба. Конечно, многие ездили на машинах, которые, казалось бы, обладали теми же свойствами. Но, во-первых, защитные купола для частных машин стоили запредельно. А во-вторых, дорого стоило и пребывание в случае необходимости в убежищах. Бесплатных осталось крайне мало, и в них предоставлялся минимум удобств: сидели все на полу, на драных, старых матрасах; воду раздавали раз в три часа. Стоимость билета на поезд уже включала в себя страховку от налетов. Если приходилось выходить, чтобы переждать ракетный удар, то пассажиров размещали в довольно комфортабельных бункерах, причем для повышения уровня комфорта можно было доплатить. Страховка в таком случае включала еще большие удобства.

В Москве купол защиты покрывал только центральную часть города. Гришка успел поменять их с мамой квартиру на ту, что располагалась на самой границе покрытия. Пришлось доплатить, но по сравнению с тем, сколько стоили теперь эти квартиры, он потратил сущие копейки. Зато мама могла каждый день выходить на прогулки, а Гришка после работы спокойно бегал в фитнес, за продуктами или в кафе. Купола возводили далеко не над всеми городами – это стоило безумно дорого, и не всем выделяли финансирование. Огромным спросом стали пользоваться бункеры за городом. Там, где раньше возвышались дачные домики, теперь строения уходили под землю. Очень удобно: можно гулять и наслаждаться природой, а ночами и во время опасных моментов уходить в безопасный и комфортабельный бункер. Насчет дачки Гришка подумывал…

На курортах дело обстояло несколько иначе. Людей, у которых денег было мало, но было много желания искупаться в море и отдыхать как прежде, называли дикарями. Вроде это слово было когда-то в ходу, но Гришка не вникал в старое значение. Новые дикари ехали на курорт на свой страх и риск на машине, объединяясь небольшими группами, жили в старых гостиницах или на частных квартирах, ходили на обычный городской пляж. Гришка сразу для себя такой вариант отмел. Он копил деньги на отпуск, благо зарплата позволяла откладывать, и ехал на поезде, а потом жил в одном из анклавов. В анклав обычно входили здание отеля, бассейн, пляжная зона и небольшое отгороженное пространство в море. Все это закрывали защитным куполом. Под отелем обязательно обустраивали убежище.

Убежища отличались в зависимости от стоимости проживания в анклаве, но везде в них стояли телевизоры, сервировались еда и напитки, люди размещались в удобных креслах. Цена влияла на ассортимент продуктов, наличие кроватей и отдельных номеров. В этом плане Гришка был непривередлив – лишь однажды ему пришлось в убежище спать, а уж без изысканных блюд можно было в течение нескольких часов и подавно обойтись. Спиртным Гришка вообще старался не злоупотреблять. Совсем от него не отказывался – трезвенников не любили. Обычно анклавы ограждали стеной, которая снаружи была непрозрачной, а изнутри люди могли спокойно любоваться окружающими пейзажами. Кроме пейзажей частенько Гришка видел и дикарей.

– Вот чего людям неймется? – спрашивал Гришка маму. – Понятно, что маска стоит гораздо дешевле, чем отдых в анклаве, так и толку от нее в разы меньше. Более того, в анклаве можно обходиться без масок: отдыхающих при заселении тестируют на вирусы.

– Странные люди! – вздыхала мама, полностью разделявшая мнение сына по данному вопросу.

Но главной Гришкиной мечтой было не море, а города, исторически считавшиеся меккой для туристов. Первым в списке стоял Париж. Гришка потратил много месяцев на разработку маршрута, ведь одно дело ехать по своей стране на море, а совсем другое – добираться до пункта назначения через границы. Самыми опасными считались именно эти зоны, где непризнанные территории постоянно переходили из рук в руки и по ним наиболее отчаянно лупили ракетами. Европа вся оказалась поделена на крохотные полоски земли, на которых устанавливали свою власть временные правительства, порой сменявшие друг друга с такой скоростью, что новостные ленты не успевали публиковать обновленные данные. Но Париж был из тех городов, которые подчинялись правительству Франции, и над ним, как и над Москвой, соорудили защитный купол. О массовом туризме давно никто не говорил, однако маршруты для осмотра парижских достопримечательностей разрабатывались тщательно и предлагались вниманию страждущих.

Приятели Гришку не понимали: интерактивные путешествия взлетели на пик популярности. И если на море искупаться – это все-таки тактильные ощущения, и тут с Гришкой особо не спорили, то заграничные города и веси, считали товарищи, вполне смотрибельны в интерактиве. Сначала, когда самолеты совсем перестали летать, аэропорты печально стояли обезлюдевшими памятниками прошлому. Но теперь некоторые из них снова открыли для путешественников. Первым сориентировался знаменитый московский аэропорт Шереметьево. На самом деле их проект был чуть ли не шедевром в мире бизнеса – при минимальных затратах, чуть не полном отсутствии перестройки зданий они создали новое предложение для клиентов. Человек мог, как и раньше, купить «билет на самолет», приехать в аэропорт, зарегистрироваться на рейс и даже за дополнительную плату сдать багаж. Потом в течение двух часов пройтись по зоне дьюти-фри, делая покупки и проводя время в кафе. Этот вариант был самым дешевым. Дороже стоил проход в самолет, где цена зависела от расстояния до выбранной точки «приземления». Человек сидел в кресле: ему подавались напитки и еда, а также создавались по ходу интерактивного полета зоны турбулентности.

Самым дорогим вариантом был выход из самолета в точке «приземления». В таком случае людей проводили в отсек, где при помощи специального шлема создавалась полная иллюзия прохода через паспортный контроль, переезда в отель и обзорной экскурсии по городу. Казалось бы, Гришка спокойно мог выбрать такой вариант и «полететь» в Париж. Тем более что под Москвой действовало три таких центра – каждый аэропорт изгалялся как мог, и выбор был довольно-таки велик. Во все три ездили экспресс-электрички, оформленные под ретро-поезда былых времен, когда на них ездили настоящие пассажиры в реальные аэропорты. Естественно, над экспрессами установили защитные купола. Да и без того подобные путешествия привлекали людей, ведь полностью исчезла опасность аварии, крушения самолета, захвата его террористами и других неприятных неожиданностей реального перелета. А остальные ощущения – на здоровье, все налицо!

Но Гришка упорно следовал своим принципам: дышать полной грудью, жить реальной жизнью, но «надевать маску», то есть лишний раз не рисковать и выбирать безопасные способы передвижения. Чтобы подготовиться к поездке в Париж, Гришка тщательно изучил карту и маршруты поездов из Москвы в Европу. Самым дорогим и безопасным считался новый поезд, который курсировал под эгидой ООН. В состав входили отдельные вагоны для дипломатов и государственных чиновников, а также ВИП-вагоны для обычных путешественников. Кроме купола поезд был оснащен противоракетным комплексом, а вагоны – особо прочными стеклами и хорошо держащим удар металлическим каркасом. Поезд до Женевы шел всего с одной остановкой на российской границе, на большой скорости, что позволяло быстро миновать опасные участки. В стоимость билета входило трехразовое питание, причем на пути туда обещали деликатесы и спиртные напитки из закрытого ресторана для дипломатов, а на пути обратно – из такого же крутого ресторана в Женеве, тоже не для народа. Гришке понты были не нужны, но он знал, что такое питание, как маска, – гарантирует чистоту и свежесть продуктов.

В Женеве предстояло пересесть на поезд до Парижа. Граница между Швейцарией и Францией в том месте, где ее пересекал поезд, была самой безопасной в Европе. Казалось, Швейцария умела договариваться с враждующими сторонами. Сначала у нее все-таки оттяпало Королевство Венеции всю итальянскую часть вместе с Леворно и Локарно, а объединенное государство Баден-Вюртемберг – часть немецкой территории. Но швейцарцы быстро сориентировались и потом не отдали уже никому ни пяди своей земли. А так как в Париже постоянно заседал Европейский совет по безопасности и мирному урегулированию конфликтов, то маршрут Женева–Париж–Женева обслуживался на высочайшем уровне – представители ООН обязательно приезжали на все заседания.

В Париже Гришка выбрал самый безопасный район в центре города, недалеко от Лувра. Он почитал советы бывалых и решил, что экономить и селиться в дешевых, но кишащих разбойниками округах не станет, поэтому отъезд у него затянулся: места в выбранных поездах следовало бронировать заранее, а оказалось, что и с местами в отелях в центре тоже невесело.

***

Путешествие из Москвы началось с радостного предвкушения праздника. Вдоль купе ходили вышколенные проводники в темно-синих костюмах и белоснежных рубашках с галстуками. Проход в другие вагоны был запрещен – входы и выходы контролировала полиция. Но Гришке особо и не хотелось выходить из своего купе: он смотрел в окно и перебрасывался ничего не значащими фразами с соседом. Вскоре после того как поезд выехал за пределы Московской области, он понесся быстрее, а пассажирам начали разносить обед.

– Давненько так не ел, – намазывая фуа-гра на тост, сказал сосед по купе. – А вот икра приелась… Я, знаете, на импортные продукты деньги не трачу, покупаю только отечественное. Смысла нет, считаю, вообще никакого. А тут входит в билет. Тоже хорошо, вспомню былое.

Гришка кивнул: полностью согласен. Он не гонялся за изысками, питаясь просто, но с пользой для организма.

К границе подъезжали поздно вечером. Сразу после наступления темноты окна закрыли темными, толстыми жалюзи, а после ужина всех просили не выходить из купе. На границе по вагонам прошли пограничники, сканируя выездные чипы. Впрочем, по всем ли вагонам они шли, Гришка не знал – может, в дипломатических процедура проходила как-то иначе. После пересечения границы поезд снова поехал быстро, а Гришка и его сосед быстро заснули под мерный стук колес – в закрытые окна все равно ничего не разглядеть.

Рано утром Гришка проснулся от звука поднимаемых жалюзи. За бортом светило солнце, и он быстро уселся на койке, чтобы ничего не пропустить. Но вид за окном его сразу сильно разочаровал: длинная, нескончаемая стена вдали, до которой тянулось обычное зеленое поле.

– Стена, разделяющая немецкие территории, – оказалось, сосед по купе тоже проснулся. – Мне говорили, что здесь ехать будет неинтересно. Якобы хотели сделать интерактивные окна, но потом передумали. Хотят, чтобы мы видели, как заботятся о нашей безопасности.

– Верное решение! – Гришка теперь смотрел на стену другими глазами. – Мы четко видим, что едем по максимально защищенной территории. Кстати, немцы молодцы: несмотря на то что они раскололись на несколько карликовых государств, благодаря этим стенам вдоль их границ здесь, я слышал, достаточно безопасно.

В это время стена за окном начала уходить вправо, появились двухэтажные деревянные домики, а в окно в проходе было видно, что слева по-прежнему тянулось ограждение.

– Это мы с вами из-за наступления темноты не увидели стену вдоль нашей границы. Рассказывают, что по сравнению с нашей европейские ограждения – ничто!

Соседа прервал проводник, вкативший в купе тележку с завтраком. Блинчики, омлет, тосты, плошечка с вареньем и, наконец, ароматный кофе в кофейнике и молочник со сливками. Вроде все просто, но путешествие придавало еде дополнительный привкус…

Вскоре справа снова возникла стена, зато теперь она исчезла из виду слева.

– Вроде подъезжаем, – прокомментировал Гришка, тщательно изучивший маршрут.

– Да, уже скоро. Сейчас проедем Базель и помчимся по Швейцарии к Женеве. Цюрих останется позади, как и немецкие территории, поэтому, думаю, стен по обе стороны мы больше не увидим.

И правда – остаток пути до Женевы они любовались на шале, на пасущихся коров с колокольчиками на шее, а вдали уже показались горы.

– Повезло швейцарцам, – заметил Гришка. – Горы вместо стен – сама природа помогает отгородиться.

Да, швейцарские Альпы представляли собой естественный заслон для Женевы, почему она и осталась городом, где продолжали заседать международные организации. Размышления прервал проводник, попросивший пассажиров приготовиться к выходу. Сначала через специальный коридор, минуя здание вокзала, проходили дипломаты. Потом выпускали остальных пассажиров. Указатели в одну сторону показывали проход для тех, кто пересаживался на поезд до Парижа, в другую – для тех, кто выходил в Женеве.

– Хорошего путешествия! – сосед по купе оформил себе разрешение на выход, поэтому в том месте их с Гришкой пути расходились. На самом деле Гришка тоже хотел посмотреть уж заодно швейцарский город, но стоимость никак не хотела вписываться в его бюджет…

Поезд Женева–Париж летел чуть не быстрее дипломатического экспресса. В стороне остался независимый Лион, промелькнул указатель на Дижон, принадлежавший французскому государству, и вот, наконец, по громкой связи объявили конечную остановку в Париже. В этом поезде не кормили, вместо проводников по проходу постоянно ходили наряды полиции. За окном мирный пейзаж перемежался с картинами военного времени: мелькали отряды военных, перемещавшихся неведомо откуда и куда, ехали огромные грузовики с орудийными установками, обычные дома соседствовали с военными ангарами… Если позади осталась нейтральная, мирная Швейцария, то впереди, со всех сторон Францию окружали крайне нестабильные территории. До относительно стабильного южного побережья было довольно далеко. А главное, те территории давно отошли княжеству Монако, которое в считаные дни совершенно неожиданно захватило весь французский Лазурный берег, превратившись из лилипута в государство средних для новой Европы размеров.

В Париже на вокзале туристов встречали представители турагентств – въехать в город туристы могли только организованными группами, которые формировались заранее по заявкам, поступавшим из разных стран. В итоге в автобусе Гришка оказался с довольно большим количеством азиатов («Наверное, китайцы», – подумал Гришка, не сильно отличавший азиатские народности друг от друга) и тремя чернокожими. Остальных туристов пока Гришка не смог причислить ни к какой категории из-за их европеоидной внешности. Распорядок пятидневного парижского тура хранился у Гришки, как и у остальных туристов, в планшете, но представитель турагентства еще раз напомнил, что первая экскурсия начнется на следующий день утром.

– Сейчас уже вечер. Вы наверняка устали после переезда, поэтому обустраивайтесь в отеле, отдыхайте. Поужинать можно в ресторане гостиницы, – вещал монотонный голос механического переводчика в наушниках. – Самостоятельно гулять советуем только в пределах зеленой границы, которая обозначена у вас на карте.

Поев, Гришка сверился с картой и решил пройтись до Лувра – от его отеля на улице Риволи до знаменитого музея было рукой подать. Едва он прошел несколько шагов, как почувствовал за спиной чье-то дыхание, а потом охнул от резкой боли в боку. Отключающееся сознание выхватывало отдельные картинки: его тащат по земле, свет фонарей остается где-то вдали, его карманы опустошают, снимают добротные ботинки и новую куртку, которую он так хотел «выгулять» в Париже.

В тот вечер неуловимая шайка Марлона Тортелье орудовала на Риволи…