Елизавета Трусевич
Кто, как не Карлсон, может так легко и естественно связать все точки земного шара! Кадр из мультфильма «Малыш и Карлсон». 1968
Книгу прозаика, критика, лауреата премии «НГ» «Нонконформизм» и других премий Натальи Рубановой «Карлсон, танцующий фламенко» надо читать, выбрав особую авторскую линзу, которая незримо прилагается к сборнику: эти истории нельзя воспринимать с бытовой точки зрения (никакого быта, никакой повседневности, никакой предсказуемой фабулы!), все новеллы составляют единую и вместе с тем фрагментарную систему повествования. Это и есть та самая таинственная ризоматическая структура, которая в век глобальной интертекстуальности легко воспринимается читателем, приученным к небольшим и емким формам, к разорванности восприятия и одновременно к парадоксальному умению складывать пазлы и ссылки в единое целое: по книге так легко скользить, «серфить» – в каком бы виде вы ее ни читали – в бумажном или в электронном.
Эта новая ризоматическая структура в полной мере выражена в произведении – здесь то самое кочевое против оседлого, запутанные корневища против древа – как тематически, так и структурно. Если вы читаете книгу «старорежимным» способом, перелистывая страницы, то не забудьте вооружиться карандашом – для подчеркивания афоризмов, которыми изобилует текст. Также карандаш вам понадобится, чтобы по следам этой прозы составить новый список культурных ссылок, создающих здесь неповторимую личную мультикультурность маленького, но очень вместительного авторского мирка – от упоминаний Гогена до Акутагавы…
И, наконец, приготовьтесь к неконтролируемому визуальному потоку деталей, монтажных фраз и кинематографических образов в духе то ли первых французских авангардистов, то ли цирковых шаржей Феллини, то ли парадоксальных образов Бунюэля (кстати, последнее вернее всего – не зря в первой же истории упоминается Мадрид). Режиссер Павел Лунгин уловил эту кинематографичность: «Это очень чувственная проза: проза, как и пьесы Рубановой, «на острие ножа», проза, балансирующая на грани дозволенного». Особый момент: кино визуально и вербально одновременно, в то время как проза всегда внутри читателя. Наталье Рубановой, которая по первой специальности музыкант, удалось создать движущееся изображение, полное звуков и деталей: «А тапер играл, а Чаплин смеялся, а свечи горели… И тут я неожиданно понял, что не стану больше – никогда. больше. не стану. – набирать в Yandex-строке ее имя и смотреть, идет ли дождь в Хельсинки».
|
|
Наталья Рубанова. Карлсон, танцующий фламенко: Новеллы.– СПб.: Лимбус Пресс, 2021. – 568 с. (Авторская серия «Темные аллеи XXI век»). |
Нельзя не отметить и музыкальную структурированность каждой новеллы – сюжетная композиция одновременно и подчиняется стилю, и довлеет над ним: то хаотичное нагромождение персонажей, выражающее образ перенаселенной планеты, то, напротив, европейская пустота тесных улочек или клаустрофобная замкнутость самолета… В каждой истории есть сюжетный поворот, прячущийся за тонкостью словесной игры, а потом вдруг обнажающийся во всей своей фабульной резкости, мол, не ждали? Ну а сами главы читаются как изысканный верлибр: все названия подобраны так, что ими можно наслаждаться вслух, как и самой прозой. Здесь каждое слово подобно звучащей ноте – и нет места фальши.
комментарии(0)