Артем Пудов
Праздник, который всегда узнаваем. Пьер Огюст Ренуар. Лягушатник. 1869. Национальный музей Швеции, Стокгольм
Третий номер журнала «Иностранная литература» посвящен Парижу – как в представлении местных жителей, так и в интерпретации иностранцев. Именно поэтому язык оригиналов публикаций – на этот раз в основном небольших по объему, – не только французский, но и, например, испанский и английский. Выпуск «Иностранки» предельно калейдоскопичный, по-хорошему фрагментарный и яркий, ведь достаточно перечислить часть авторов – Жорж Перек, Вальтер Беньямин, Виктор Гюго, Оноре де Бальзак, – чтобы учащенно забились сердца не только «кабинетников»-интеллектуалов, но и самого широкого круга читателей. В последние годы редакторы журнала отдают предпочтение полным вариантам текстов, а не их кусочкам, но в случае со столь известными писателями и их часто весьма объемными текстами даже 5–10-страничное извлечение в общей литературной панораме вполне способно передать дух всего текста и приятно удивить читателей с разными вкусами. Также надо отметить, что в журнале, которому даже в сегодняшних непростых условиях удается держать высокое качество текстов и их переводов, готовится блок, посвященный другой литературной точке на карте мира – Барселоне.
Во вступительном слове переводчик и литературовед Екатерина Дмитриева подчеркивает разнообразие материалов номера: часть из них написана в наши дни, а часть, напротив, является историей литературы предыдущих эпох. Один из явных «гвоздей номера» – роман Филиппа Супо «Последние ночи Парижа» (перевод Екатерины Дмитриевой, Анастасии Гладощук; продолжение романа было опубликовано в апрельском номере), но, принимая во внимание глубину проработки материала и литературное качество текста, можно предположить, что такому произведению требуется отдельный разговор, более обстоятельный, подробный, как и в случае с произведениями звезд, к которым однозначно относятся Раймон Кено, Эдит Уортон. Логичнее было бы остановиться на ряде других, не менее любопытных публикаций, и в первую очередь на переводах Веры Мильчиной. В частности, в очерках П.-Ж. Сталь (псевдоним Пьер-Жюля Этцеля) «Прохожие в Париже» и «Что такое прохожий», во фрагменте из книги Этьенна де Жуи «Пустынник из Гвианы» с психологической точностью и даже дотошностью отражены секунды из жизни людей, просто проходящих мимо писателей. Оказывается, мы замечаем лишь малую часть того, что происходит вокруг нас, и часто чересчур сосредоточены на себе, на своем месте в пространстве, а значит, подобные тексты, явно выходящие за рамки «заметок на полях», – настоящие находки. При этом П.-Ж. Сталь лишь слегка ироничен в отличие от более саркастичного де Жуи, хотя и тот и другой относятся к своим незнакомцам сосредоточенно и заинтересованно.
|
|
Иностранная литература. № 3. 2020. Специальный выпуск. Литературные столицы мира: Париж. / Сост. Екатерина Дмитриева. – 288 с. |
«Чем более объект жалобы необычен и нелеп, тем больше жалобщик вызовет у себе подобных уважительной симпатии (если таковая вообще существует в природе).
Сокрушаться в связи с погодой или телевидением банально, это не привлечет к вам внимания. Зато жалобы или традиции, к которым парижанин относится с почтением (например, Вуди Аллен, или пикники на Марсовом поле, или привычка сидеть на террасе кафе), создадут вам репутацию то ли неотразимого оригинала, то ли восхитительного иконоборца».
Номер «Литературные столица мира: Париж» построен на контрастах: лирика следует за жестким письмом, а модернизм – за классическим реализмом. Явная противоположность и языку, и стилистике Оноре де Бальзака и Виктора Гюго – эссе «Тайна Авраама-иудея» писателя, поэта и журналиста Робера Десноса, сюрреалиста, соратника Жоржа Батая и отчасти Андре Бретона (перевод Анастасии Гладощук). Деснос пишет мрачно, но экспрессивно; его система образов притягивает к себе, заставляет размышлять, раз за разом осмыслять собственное ощущение от прочитанного, выстраивать свою, личную интерпретацию. Такое сложное чтение напоминает поэтические произведения скальдов или других древних народов.
комментарии(0)