А то подхватишь коронавирус

Вы там, в Америке, совсем не понимаете нашу жизнь… Фредерик Огюст Бартольди. Статуя Свободы в Нью-Йорке. Эрмитаж

Звонок от тети Иды

Я тебе говорила, как Белла сошла с ума после смерти Абрама? Я была с ней сегодня на кладбище. Ты знаешь, что она на могиле ему сказала? «Абрам! Тут такая страшная эпидемия коронавируса! Ты, как всегда, вовремя смылся!»

Эпидемия коронавируса

В нью-йоркском метро количество проповедников многократно увеличилось. Их можно разделить на две группы. Одни кричат, что конец света приближается и это замечательно. Другие согласны, что приближается, но это вроде как плохо. Послушал сегодня и тех и других, но к однозначному выводу о пользе или вреде конца света не пришел.

Черный колдун

Еду в метро. Девушка рядом читает книгу – «Пособие по магии и волшебству». Сейчас здесь такая мура популярна. Заглянул к ней тайком и прочел строчку:

«Не думайте, что черные колдуны или злые чародеи могут жить только в глубине лесных чащ и болот или высоко в недоступных горах. Черный колдун может существовать и в центре города, сидеть сейчас рядом с вами в вагоне метро».

Вопрос

Нужно ли ругаться с девушкой, если она живет в России, а я в Нью-Йорке, границы закрыты из-за коронавируса, непонятно, когда мы встретимся, и каждый день число инфицированных в Нью-Йорке увеличивается в два раза? А сколько в России зараженных, точно никто не знает и знать не хочет. Скоро все накроется медным тазом – и здесь, и там. Конечно, не стоит ругаться! Это настолько мелочно! Она должна немедленно извиниться и признаться, что была не права.

Пофигизм

Позвонила из Питера знакомая по Фейсбуку. Предупреждаю ее об ужасах надвигающегося коронавируса на Россию с ее коррупцией и пофигизмом.

– Саша! Зря ты так плохо думаешь о России. Вы там в Америке совсем не понимаете нашу жизнь.

– Ну извини тогда.

– Ой, что-то мне плохо. Тошнит.

– Что случилось?

– Была у знакомого художника на Васильевском острове. Только вернулась. У него газ в плите проходит. Я ему говорю – у тебя газ проходит, а он отвечает, что тут в Питере у многих потихоньку проходит. Типа ничего страшного. Все! У меня кружится голова. Пока. Буду вызывать себе скорую.

Сволочи

Есть здесь, в Нью-Йорке, одна американская университетская литературная тусовка поэтесс-феминисток. Собираются и читают, какие американские мужчины сволочи. И вот получили они грант, чтобы приехала российская коллега и прочла свои стихи о том, какие российские мужики сволочи. Прибыла поэтесса из Москвы, но тут началась эпидемия коронавируса, и все ее выступления отменили, и вернулась назад российская поэтесса, так и не почитав. Так и не услышали расстроенные американские поэтессы, какие русские мужики сволочи.

Племянник Ося

Есть у меня племянник Ося в городе Белая Церковь под Киевом. Знает, что творится в Нью-Йорке, лучше меня. Видно, что ему делать нечего – висит в интернете все время. Присылает интернет-ссылки – на какой станции у меня в метро трубу прорвало и наводнение, каким поездом лучше на работу мне добираться. Ну, в общем, болеет душой за меня. А в связи с коронавирусом вообще завалил ссылками. Каждые пять минут. На симптомы, больницы и даже лучшие похоронные дома. Где, значит, похоронят с душой, а не для галочки. А сегодня Ося неожиданно пишет:

«Забудь про коронавирус! На Нью-Йорк идет из Филиппин настоящий птичий грипп. Вот от него ты точно не уйдешь!»

Жертвы коронавируса

Есть у меня две знакомые американки – начинающие актрисы. Вместе квартиру снимают в Бруклине. Еврейка и итальянка. Еврейка послала всех родственников и друзей подальше и сидит дома во время карантина. А итальянка все время ездит к родителям в штат Нью-Джерси на семейные мероприятия. Еврейка объясняла, объясняла итальянке, что это опасно, но бесполезно. Для итальянцев семья – это все. Подрались подружки, приехала полиция. Теперь каждая сидит в своей комнате и на другую дуется. Звали меня, чтобы я их мирил, но я, естественно, не пошел. Во-первых, коронавирус. А во-вторых, в спор между эмоциональными еврейкой и итальянкой лучше не встревать. Это еще опасней и смертельней, чем коронавирус.

Маурицио

Эдик меня всегда спасал после моих любовных катастроф. Я звонил, и он был тут как тут. Его осознанный (или не очень осознанный) метод был – клин клином вышибать. Как ровно год назад, когда после очередной моей романтической трагедии мы застряли пьяные в зимних ночных горах. Нас там высадила разъяренная девушка Эдика – когда узнала о его измене. Я тут был ни при чем, но попал под раздачу. То есть под снег и мороз. Трудно думать о самоубийстве, если зуб на зуб не попадает и ног не чувствуешь. Самоубийство кажется полностью абсурдным занятием. Когда мы под утро добрались пешком до гостиницы, я был уже точно и четко уверен, что хочу жить.

Эдик позвонил и сказал, что он подойдет к моей работе к шести и мы пойдем на квартирник где-то на бруклинском отшибе, где будет читать одна красивая, подающая большие надежды русская поэтесса. Красивая? Подающая надежды? А до шести он будет на дегустации новых итальянских вин. Я не придал этому значения. И это было ошибкой.

Я вышел с работы и у проходной увидел, что Эдика придерживает высокий, с бородкой, интеллигентный человек. Мой друг пробормотал заплетающимся языком:

– Это Маурицио. Я с ним познакомился на дегустации. Он привез из Северной Италии новые модные вина в Нью-Йорк. Марик мне бесплатно наливал. Он теперь мой ближайший друг. Не то что ты. Уже год не можешь ко мне прийти с бутылкой водки. Я тебе нужен, только когда тебя женщины бросают.

Я повел скорее их от своей проходной. Тут же моя госработа все же. Мы зашли в зимний парк. Маурицио достал из сумки бутылку со своей винодельни.

– Я с детства работаю на нашей семейной винодельне. Я привык быть на природе. Я бы не смог жить в городе.

Он тут же достал сырок, и непонятно откуда взялись ножик, бокалы и тарелка. Мы выпили. Эдик уснул у Маурицио на плече. Итальянец засмотрелся на небоскребы:

– Мне 26 лет, и я никогда не жил в городе. Я не могу представить себя без моей винодельни. Я там каждую веточку знаю. А вот «Монтепульчано», которое мы выращиваем. Недавно победило на дегустации. 100 долларов бутылка. Но вы мои первые нью-йоркские друзья. Вам бесплатно.

Мы докончили вторую бутылку и поехали на чтение. Маурицио сказал, что еще никогда в жизни не видел русских женщин, но много о них слышал. Мы притянули под руки Эдика на чтение. Хозяйка затянула Эдю на кухню и взяла за шкирку:

– Ты зачем притащил этого итальянца, алкаш? Сейчас везде в Италии коронавирус! Ты хочешь нас всех заразить?

– Марик хороший! Он мне вино наливал на дегустации бесплатно! У него нет коронавируса!

Хозяйка дома вышла в гостиную и застыла, поглядывая на итальянца. Маурицио сидел в первом ряду, жадно слушал и смотрел на красивую русскую поэтессу, ловил ее каждое слово, хотя и не понимал по-русски. Поэтесса была действительно классная. Надо познакомиться поближе. Еще здесь была пара знакомых девушек. Хозяйка остановила чтения:

– Маурицио! Мы все любим Италию и итальянцев, но сейчас там вспышка коронавируса.

– Да я живу на винодельне и никого не вижу.

– Ну, все равно ты понимаешь – у меня много гостей. Я переживаю.

– У меня есть справка от врача. Это мой папа. У него своя клиника. Он знал, что ко всем итальянцам будет другое отношение.

Хозяйка повернулась к Эдику:

– Быстро забирай его назад.

Но Эдик уже на диване храпел. Провожатый он был никакой. Хозяйка посмотрела на Маурицио:

– Извини, друг. Тебе надо идти.

– Но как я найду дорогу домой? Это мой второй день в Нью-Йорке.

– Меня не волнует! Зачем ты вообще пришел на русскоязычное чтение?

Я не выдержал и тоже стал надевать пальто:

– Провожу до метро и вернусь.

Одна из девушек прыснула на русском:

– Только не целуйся с ним. А то подхватишь коронавирус!

Трудно думать о самоубийстве, если от холода  зуб на зуб не попадает. Фото Евгения Лесина

– Алекс! Мне так грустно! Чего меня оттуда выгнали? Что я такого сделал? Я хотел поставить для всех на стол эту благородную бутылку. Давай теперь вдвоем ее выпьем. «Бароло» за тыщу пятьсот долларов.

Мы зашли в парк и сели на детской площадке. Опять, как по мановению волшебной палочки, появились тарелки, чистые бокалы, сыр. Маурицио произнес первый тост:

– За красивых русских женщин!

Вино было сказочное. Рай! Уже третья бутылка сегодня получалась. И водочки я успел тяпнуть в квартире. Я понял, что туда, назад, к этим красивым русским женщинам, я уже сегодня не попаду.

Безнадежный случай

Отправил на работе по факсу заявку в частную компанию на химическо-санитарную дезинфекцию квартиры сумасшедшего наркомана. Там мусора – с метр высотой. В столовой, спальне, кухне и даже туалете. Звонит секретарша из компании:

– Как вы думаете, сколько вэнов надо для мусора?

– Два, а может, даже и три.

– Пишем три. Крысы одна, две или больше?

– Гораздо больше. В районе 20, если не больше.

– Тараканы, клопы?

– Прилично. Высшая категория дезинфекции.

– Химические элементы? Экскременты? Каркасы мертвых животных?

– Ну, видел у него какие-то контейнеры со скелетами на наклейке. И все остальное, о чем вы сказали, тоже есть. Ну, в общем, этот клиент уже потерял всяческий человеческий облик. Даже не верится, что человек может так низко пасть. Буду оформлять его в психушку. Вряд ли он оттуда уже выйдет. Безнадежный случай! Всем убирающим нужен будет защитный костюм.

– Фамилия клиента – Александр Гальпер?

– Что??? Боже упаси! !! Это мои имя и фамилия!!! Вы что, с ума там сошли??!!!

– Ой, извините. Не туда посмотрела.

Интеллигентный человек

Я зашел в приюте в комнату к клиенту. Шон лежал на постели и курил травку. Рядом открытая бутылка виски. Еще на его постели сидела проститутка – наркоманка Фифи в халатике на голое тело. Я присел на табуретку:

– Шон! Дирекция ночлежки на тебя жалуется. Продаешь наркотики. Хулиганишь. Побил другого жильца.

– Да пошли они! Этот чудак должен был мне денег за товар.

– Шон! Тебя хотят отсюда выгнать.

– За что? Что я такого сделал? Где постановление суда?

– Иди разбирайся с директором. Скажи, что больше не будешь. У города к тебе претензий нет.

– Ну сейчас я с ним разберусь.

Шон вскочил с постели, натянул брюки и футболку, взял бейсбольную биту.

– Шон! Ты же интеллигентный человек!

– Извини, Алекс. Привычка.

Шон положил биту назад и выскочил из комнаты. Фифи щелкнула зажигалкой и затянулась.

Небритый

Я уже привык, что когда я долго не бреюсь и дико зарастаю, то если по службе навещаю клиентов в психушках, нарколечебницах или тюрьмах, охранники меня долго не хотят выпускать. Думают, что я один из их подопечных, хочу навешать им лапши на уши и нагло сбежать. Проверяют документы много раз и особенно тщательно. Но я не пойму: зачем так долго проверять мои удостоверения при выходе из полицейского морга?

Ошибка Реджи

До того как Реджи стал сумасшедшим наркоманом, он был успешным адвокатом и законы еще какие-то помнил. Как только он накуривался травки, то начинал мастурбировать в общественных местах. Особенно он любил это делать в метро. Его арестовывала полиция, но так как Реджи был официальным психом, то его закидывали в психушку вместо тюрьмы, откуда он выходил на следующий день. Ну, еще судья для галочки штрафы выписывал.

Реджи все время мне звонил с самыми невероятными предложениями. Было видно бывшего опытного и изобретательного адвоката. Вначале он хотел организовать «Профсоюз мастурбаторов в общественных местах». Типа они обществом востребованы, работа нелегкая и даже опасная, а где же профсоюз? Но так как никто не захотел вступать в его профсоюз, то идея умерла. Потом он хотел баллотироваться в президенты США от им созданной Партии мастурбаторов, но это было стратегической ошибкой. Так как теперь он ходил по вагонам, агитировал и дрочил, обернувшись в американский флаг, то попал в газеты и поднялся шум. Такое оскорбление Америки нельзя было оставлять без внимания. Реджи в виде исключения все-таки закрыли в психушке, хотя он никакого тяжелого преступления не совершил.

Женитьба

Сижу в своем кубике и думаю о женитьбе. Эх, хорошо бы. Вот что мне надо! Вот что меня спасет! Приходит запойный клиент-алкоголик Фред. Засыпает прямо за столом. Несет от него алкоголем за версту. И это только десять утра. Принес документ, что женился и теперь ему полагается двойное пособие. Пробил бумажку в компьютере. Фальшивая. Сам, наверное, в библиотеке распечатал. Но красиво так сделано. Видно, что старался. Гербы, орлы. Хотя то, что у орла правое крыло строго квадратное, должно было меня насторожить сразу.

– Фред! Ну что же на самое святое покушаешься? На институт семьи!

– Алекс! Прости! Как же я мог такого не сделать? С двойным пособием я бы в два раза больше виски мог купить.

Секс

Сижу на работе и думаю о сексе. Основном базовом и мистическом человеческом инстинкте. Сколько удовольствия он дает! Сколько проблем! У меня есть знакомый профессор философии. Всего ему 37 лет. Так вот, его жена, которая тоже профессор философии, не любит секс. Профессор бегает в туалет и мастурбирует каждую ночь. Других партнеров у них, естественно, нет. Спрашиваю его – чего не разведешься? Он говорит, что любит, у них очень глубокие философские дискуссии, и он не может представить себе день без нее. Хотя секса тоже хочется. Он уже со своим психоаналитиком эту проблему обсуждает пятый год. За эти деньги, что он потратил на психоаналитика, можно было уже квартиру купить.

А вот мои клиенты в собесе. Бомжи, алкоголики, наркоманы. Знакомятся в зале ожидания и потом сразу в туалете закрываются и трахаются, как кролики. Кричат на весь этаж. И охранники не могут их оттуда вытянуть. И никаких у них философских дискуссий или психоаналитиков.

Клятва

Сижу в своем кубике, заполняю абсурдные формы и думаю. Жизнь бессмысленна или смысл все же какой-то есть? Вызывает начальница:

– Ты чего к Диего Ривере не пошел на принятие клятвы трезвости в ночлежку? Торжественное подписание обещания больше не пить.

– Ой, забыл. Сейчас работы завались.

– Там должны были быть все его социальные работники со всех агентств, психиатр и все его родственники.

– Да он уже эту клятву сто раз давал. Нарушит ее через пять минут.

– Он говорит, без Алекса клятва не клятва. Категорически отказывается подписывать. Ты что, с ним пил? Перенесли церемонию из-за тебя на вторую половину дня. Быстро поехал к Диего!

Все закрыто

Ну а сейчас в связи с коронавирусом для навещающих социальных работников наступил настоящий ад. Дело в том, что если раньше хотелось в туалет, то можно было зайти в кафе или бар и купить себе кофе или воду или даже ничего не покупать и воспользоваться их туалетом. А теперь все из-за эпидемии закрыто. Что делать, если хочется?

Пошел в ночлежку на окраину города, где мы размещаем освободившихся уголовников, если они сидели за что-то серьезное и хорошо бы их в обычных приютах не размещать. Непонятно еще – после срока они исправились и теперь ангелочки или ни капельки не изменились и могут повторить. Так вот, пошел туда проведать клиента Рэнди.

В общем, хочется в туалет по-страшному. Думаю, сейчас у Рэнди в ночлежке воспользуюсь. Еле дотянул. Ну, поговорил с Рэнди, быстренько попрощался. Пошел в общий туалет на их этаже, а там бывшие зэки, то есть будущие ангелочки, выясняют отношения. Приоткрыл дверь, вижу, там драка кровавая. Побежал оттуда, только пятки засверкали.

Выбежал на улицу. Мочевой пузырь, чувствую, сейчас взорвется. Рванул в кусты прямо под ночлежкой. Только облегчился, как выбегает вахтер на входе и кричит мне, убегающему:

– Негодяй! Урка! Ты же здесь живешь. Это же теперь твой дом родной! У тебя на этаже – туалеты. Совсем облик человеческий потерял! Животное! Зачем тебя выпустили? Я бы тебя на всю жизнь в тюрьму засунул!

Нью-Йорк