Что-то случилось

80-е годы – странное время. Фото Андрея Щербака-Жукова

У нижегородской писательницы и поэтессы Марины Кулаковой вышла новая книга, которая отправляет читателя назад, в восьмидесятые. Но не ностальгическим флером примечательна запутанная история автобиографического повествования. Здесь есть куда копнуть.

Что случилось с лицом? Один из ярких мотивов книги «Аут. 80‑е» – это поиск своего лица. А точнее, не поиск, но наблюдение. Иной раз – наблюдение за его отсутствием. Сюжет книги начинается с прибытия главной героини в чужую квартиру, в чужом городе, где рядом с отражением собственного лица в зеркале она замечает свою же фотографию. Внешность рассказчика практически не описывается, при наличии ярких и детализированных портретов других персонажей. Таким образом, эпизод с «двойным отражением» плавно перетекает в неожиданное наблюдение собственного облика с непривычной точки зрения. На собственных портретах, которые сделала для героини ее подруга Оля, обнаруживается какое‑то «капризное», чужое лицо. В попытках убедиться в правдивости этого облика девушка отправляется в несколько фотоателье и с облегчением обнаруживает, что на новых снимках лица по‑прежнему нет.

По мере развития сюжета Марина сталкивается с более серьезными проблемами, которые требуют внимания. Отношение к себе сквозит каким‑то неприятием собственной телесности, и на этом фоне ее методично преследует множество опасностей: муж психопат; зэк, с которым она переписывается; маньяк, который ее изрезал ножом, – все эти реальные угрозы трансформировали отношение к миру, из‑за чего героиня погружается в состояние «аута».

Лицо появляется в виде гематом на нем после того, как ее спасают от маньяка милиционеры, и начинает проявляться в деталях позже, когда главной героине предлагают возглавить молодежное политическое движение, потому что у нее «глаза, как у парней, вернувшихся из Афганистана».

Марина Кулакова. Аут. 80‑е.– М.: У Никитских ворот. 2019. – 160 с.

Что случилось с любовью? Опасная переписка, которую главная героиня вела с написавшим ей после прочтения публикации стихов зеком, оборачивается любовными отношениями. Этот персонаж словно был придуман в эпоху романтизма – исключительный герой в исключительных обстоятельствах, с той лишь разницей, что автор дает ему уверенную оценку – он преступник, он страшный человек. Его мышление, при всех его талантах, оборачивается для героини культурным шоком, который она избывает через жалость и почти жертвенность. Вообще, кроме смерти Марина как будто преодолевает состояние агнца, которого пытаются, но все никак не могут проводить на заклание. Решительность и воля, которые ею приобретаются по мере развития сюжета, выводят читателя к странному ощущению отсутствия в отношениях страстности. Автор как будто намеренно охлаждает, опускает эту линию фронта, продвигая на передний план почти мистическую идею переписывания жизни наново – если я не перевоспитаю его, я правильно воспитаю его сына.

Что случилось с концовкой? При всей интересности истории появляется некоторое ощущение разрозненности. Возможно, дело в том, что автор недостаточно проработал часть «Аут. Продолжение», добавив при этом написанные ранее произведения, в том числе триллер non‑fiction «Живая». Именно в «Живой» и происходит самый кровавый эпизод книги. Эта часть проработана безупречно, поэтому, вероятно, на ее фоне концовка кажется… исчезнувшей. Почти так же, как исчезает лицо, исчезает и ощущение цельности сюжета, мы будто видим сжатую версию большой истории, которая, возможно, еще будет дописана. Во всяком случае, прочитать полную версию очень хочется.

Что случилось со мной? Когда я читала «Аут. 80‑е», мне хотелось растянуть удовольствие, но этого сделать не получилось – книга читается очень быстро, текст настолько легко воспринимается, что остановиться или даже просто замедлиться практически невозможно. Я спрашивала себя: почему же столько ужасов может случиться за такой относительно небольшой срок с одним человеком? Стоит ли мне опасаться за свою собственную жизнь, если то, что происходило с Мариной Кулаковой, – это здесь, совсем рядом, почти на расстоянии вытянутой руки? Мне хотелось увести героиню из этой истории, налить ей хорошего чая и никого к ней не подпускать. Неужели то, что случалось с ней, может случиться с каждым из нас и даже со мной?

«Аут. 80‑е» – это о времени и об испытаниях. Контрасты прописаны очень детально, посреди повседневной жизни появляются неожиданные и уж точно не повседневные люди и ситуации, через которые, как через полосу препятствий, предстоит пройти всем нам.

Нижний Новгород