С объяснения начинаются загадки

Саша Кругосветов. Цветные рассказы. Т. 1. – М.: Интернациональный союз писателей, 2018. – 252 с. (Современники и классики). Саша Кругосветов. Цветные рассказы. Т. 2. – М.: Интернациональный союз писателей, 2018. – 250 с. (Современники и классики).

Верный своей натуре, Саша Кругосветов не стесняется откровенности, больше гражданской, чем эротической. Романтические сцены, резкая «критика действительности», как сказали бы недавно – критика не только своими словами, но и явно и неявно цитируя классиков – всего этого достаточно в рассказах Саши Кругосветова, как и во всем его творчестве.

Необычность именно этой книги – в ее колоритном построении. Колоритном в прямом смысле – в двухтомнике выделяются черные рассказы, белые, синие и т.д. – все цвета спектра и даже больше. Для чего? Во все времена цветам приписывались символические значения. Геральдика, старинная живопись, психология – систем достаточно. В каждой культуре, у каждого народа – своя. У писателя Саши Кругосветова в «Цветных рассказах» – собственная система, которая далеко не сразу поддается восприятию. Сам автор в предисловии упоминает символику цвета в индийской поэзии, а собственную кратко расшифровывает. Однако Саша Кругосветов сдержанно, но непреклонно спешит дистанцироваться от любой символической системы цветов, одновременно не теряя с ней связи. Это звучит парадоксально, но именно так происходит в «Цветных рассказах».

Каждый раздел подобен сгустку краски на палитре художника. В каждом из них аккумулируется определенное настроение, один из оттенков, которыми рисуется жизнь. Иногда авторские определения согласуются с традиционными историческими, иногда – резко им противопоставлены. Бывают и сложные случаи – на грани. Рассказ «Каждый может получить свой Рудис» отнесен к красным, и красный Саша Кругосветов трактует как «гнев, ярость». Но персонажи рассказа – или сна главного героя – называют красный «цветом бесчестия».

Синий Саша Кругосветов выбирает для эротических рассказов – а ведь это цвет неба и неземной чистоты либо силы и мужества. Почему же так? Потому что любовь в его повествовании требует смелости и не замыкается на плоти, несмотря на характерную тематику.

Белый для Запада – чистота, духовность. Для Востока белый – смерть. Для Саши Кругосветова белый – юмор. Посмеяться – означает понять истинную суть. Смерть и смех связаны культурно и мифологически, это заметил еще культуролог Владимир Пропп.

Слишком сложно? Но Саша Кругосветов не обращается к читателям, которые ищут простых путей. Он намекает, он опосредованно цитирует, он говорит прямо – о Борхесе, Кортасаре, Гоголе. Обширна палитра его литературных пристрастий. Опять палитра, опять гамма – не в музыкальном, а в живописном смысле. Уже не важно, какими цветами раскрашивали жизнь до Саши Кругосветова. Главное – что выбирает он. «Так расписал цвета Скрябин. Римский-Корсаков расписал цветозвуки по-другому», – объясняет Саша Кругосветов устами героини.

В предисловии критик Константин Кедров отмечает у Саши Кругосветова «пересечение траекторий», имея в виду персонажей. Кто-то из героев размышляет о пьесе Льва Толстого «Живой труп», а кто-то сам становится «живым трупом» и вынужден сочинять новую жизнь. А еще один персонаж полон молодой жизненной силы и энергии. Умирать он не собирается, а, наоборот, придумывает себе все новые и новые судьбы, пока не определяет свою дорогу.

Иногда цвет гораздо важнее формы. Винсент Ван Гог. Пшеничное поле с с воронами. 1890. Музей Винсента Ван Гога. Амстердам

Но оставим «игру в классики» и вернемся к колориту. У Саши Кругосветова пересекаются не только герои цветных рассказов, но и сами цвета. На палитре смешиваются краски. Не по небрежности художника – по замыслу.

В первом из «красных рассказов» – красная ярость перемежается черным. Гладиаторы живут среди черных камней – в привычной для них стихии страха. И жизнь Кашила, раба с арены, обрываясь – в чужом сне или своей яви, затягивается черным. Во втором «красном рассказе» – робкий мазок: «Остатки желтого света. И все вокруг плачут». Иллюстрация к страшной сказке. Прозреть вовремя не суждено. Откровения не будет. Это страшно. И это не сказка.

Синий рассказ «Очнись, Руслан» тоже пронизывает светом желтое солнце, осеняют красноватые облака. Что ж, где пробуждение – там и откровение. Но для его принятия нужно яростно преодолевать себя. И свой страх. Легкий, периферийный. Его воплощают, в частности, рыбки, образовавшие «еле различимую черную полоску, застывшую – в воде, в воздухе?» Если чего-то не видишь, не значит, что этого нет. Последует «прыжок в черную бездну», и хорошо, если выберешься из нее.

В «серых рассказах» – белые ночи, которые одновременно «линялые серые сумерки под обломанным зеркалом ущербной луны». Там же сложнее – «желтое здание рядом с кинотеатром «Октябрь» и еще тоньше, символичнее – призрачная фамилия Желткова. Тот самый телеграфист из «Гранатового браслета», который ради любви к княгине отдал жизнь и честь – растратил казенные деньги, а в итоге покончил с собой? Здешний Желтков – «стареющий юноша» Нарик – расточает свою жизнь на кроткую, молитвенную первую любовь. Пока не входит в его жизнь другая любовь – схожая с первой, но в ином цвете.

Итак, красок много. А соединяются они... нет, не в черном, как цвета, не в белом, как свет. В призме. В прозрачных рассказах. Сходится прошлое, настоящее, будущее, потаенные страхи и простые радости. Впрочем, полного объяснения не будет.

Как сказал сам автор, «с объяснения как раз и начинаются загадки».