Шпионы всегда и повсюду

Только первые три года жизни были счастливыми… Константин Сомов. В детской. 1898. ГТГ

«Роман-воспоминание» – определил жанр своей новой книги Павел Сиркес, представитель многих творческих профессий: журналист, сценарист документальных фильмов, переводчик с молдавского, прозаик, автор романов «Горечь померанца» и «Труба Исхода». Книга «Шпиономания» доступна российскому читателю через интернет-магазины.

История, документалистика, воспоминания в последние десятилетия стали трендом российской литературы: по популярности у читателей, критиков и литературоведов они обогнали художественную прозу. На первый взгляд «Шпиономания» Павла Сиркеса находится в тренде мемуаров. Ее начальная фраза звучит в духе жанра: «Первые три года моего земного существования складывались вполне благополучно». Кстати, память у автора, несмотря на возраст, цепкая: он помнит, как страдал в два годика, оставшись без мамы – она выбежала из дома, чтобы ребенку молока купить.

Но не слишком ли глобально название «Шпиономания» для книги личных воспоминаний? Да, и это не случайно. Павлу Сиркесу удалось, казалось бы, невозможное – не выходя за рамки собственной биографии, написать обширную панораму советского явления – поиска шпионов везде и всегда. С первой в своей жизни «шпионкой» Сиркес столкнулся малышом после травмы: врач Апостолова назначила ему неверное лечение, а в 1937 году ее признали румынской лазутчицей и расстреляли. Второго шпиона Павел Сиркес поймал сам: летом 1941 года, после начала Великой Отечественной войны, они с другом заметили на улице ежедневно бомбимого Тирасполя подозрительного типа, ряженного под крестьянина, но не умевшего носить грубые постолы, и указали на него наряду городской комендатуры. Третьим шпионом вся Алма-Ата, где семья Сиркесов жила в эвакуации, полагала загадочного уйгура-садовода, часто переходившего через Алатау в Китай и обратно (не исключено, рядового контрабандиста). И так всю жизнь – что тут невозможного, если родившийся в 1932 году в молдавском Тирасполе в еврейской семье Павел Сиркес рано столкнулся с реалиями советского бытия и без конца нес крест «пятого пункта»? Настанет время, когда его самого будут считать если не шпионом, то потенциальным гражданином враждебного государства. Из-за национальности мемуарист не мог поступить в выбранные вузы, устроиться на желанную работу, а на журналистской службе становился жертвой провокаций. А уж что началось, когда он подал заявление на выезд за границу!..

Павел Сиркес. Шпиономания. Роман-воспоминание.  – Дюссельдорф: Za-Za Publishing, 2018. – 344 с.

Мама с пятилетним сыном навещали отца в лагере, и впечатления глубоко врезались в память Сиркеса. Спустя много лет он задумал создать фильм о гидроузлах, построенных зэками, – Рыбинском море и Беломорканале. На берегах канала было изобилие белых грибов, съемочная группа радостно кинулась их собирать. Сиркесу старик-помор объяснил: «Когда строили каналец, как готов еще один шлюз, доходяг-зэков опускали на дно – будто чтоб очистить его от камнепада. Тогда мигом убирали сходни и пускали воду. Трупы зарывали рядом. Вот и удобрили всё окрест…» Сценарист включил жуткую правду в фильм, но все острые эпизоды из него заставили вырезать.

Из памяти и из прошлого такого не вырежешь. Книга Сиркеса полна страшных откровений. В казахской эвакуации на одной из остановок он увидел «эшелон, состоящий из так называемых телячьих вагонов. Двери были наглухо замкнуты. На боковых открытых площадках выставлена хмурая злая вооруженная охрана. Сквозь узкие оконца, забранные колючей проволокой, можно было разглядеть бледные лица – лица женщин и подростков, даже детей». Так депортировали фольксдойче – советских немцев. 

Пытаясь поступить в МГУ на журфак, Павел познакомился с москвичом Петром и его обаятельными родителями Василием и Елизаветой Зарубиными. Это оказались настоящие шпионы – пардон, советские разведчики, носившие десятки имен. Но узнал об этом Павел, когда ему было 80 лет. Ровесник Петр передал ему биографический очерк о своих родителях, опирающийся на доступные документы. Согласно этим документам, «Зарубины» были причастны к убийству Якова Блюмкина, вербовке среди русских эмигрантов сочувствующих советской власти, выяснению даты нападения Германии на СССР и расстрелу польских офицеров в Катыни.

Так оправдана или преувеличена была советская шпиономания? Сиркес констатирует факты, а не оценки или умозаключения и, кстати, не идеализирует никакой строй. Кончается книга послесловием, в котором он упрекает Бориса Ельцина за то, что обманул народ. Сказать, что читателям автор предоставляет право сделать собственные выводы, – банально, но верно.

Одно несомненно: Павел Сиркес не лукавит ни единой буквой, подводя итоги прожитого и исповедуясь следующим поколениям. Из его литературно простого, но внятного и зримого рассказа однозначно следует, что только первые три года жизни и были счастливыми. Если бы он допустил хоть тень приукрашивания, это бросалось бы в глаза – а рассказу Сиркеса хочется верить.