Моделируя эпоху

Алекс Громов. Сталин. Цена успеха, феномен пропаганды. – СПб.: Питер, 2018. – 464 с.

Как удавалось послереволюционной и предвоенной пропаганде так удивительно воздействовать на человека? Недаром в предисловии к этой книге отмечен немыслимый парадокс – советские люди безмерно и безоговорочно верили Сталину. При этом они не верили друг другу. Да и себе, как метко подмечено в знаменитой песне Юза Алешковского, порой верили значительно меньше.

Это действительно был феномен, поднимавший громадные массы людей на битву во имя светлого будущего, которое редко кто из них мог надеяться застать лично. В центре внимания была именно борьба, «смело мы в бой пойдем…» с практически гарантированным печальным исходом. Но светлое царство социализма непременно будет… Когда-нибудь.

О том, как сложилась такая ситуация и какой же именно она была – ведь в различные периоды своего существования Советский Союз был очень даже разным, – и повествует эта документальная книга.

Это было время великих трагедий и великих свершений. «4 февраля 1931 года Сталин, выступая на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности, произнес в своей речи «О задачах хозяйственников» знаковые фразы, которые многие исследователи считают ключом к пониманию того, что происходило в СССР на протяжении всего предвоенного десятилетия: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в 10 лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут»...»

Был ли СССР уникален во всем или его характерным чертам можно найти аналогии в других странах? Как ответить на этот вопрос? С одной стороны, исторические обстоятельства влияли на весь мир сразу, и отголоски европейских событий докатывались даже до тех регионов, которые казались далекими, – и это несмотря на отсутствие Интернета и куда меньшее, чем сейчас, развитие авиации. И отношение к чему-то, казавшемуся, если наблюдать за массовой советской пропагандой, еще недавно основополагающим, могло меняться до противоположности. Будь то идея мировой революции, оценка собственной дореволюционной истории или возрождение обычая наряжать новогоднюю елку.

Сталинская пропаганда вовсе не была бездумной машиной, а наоборот – создавала систему взаимопересекающихся символов, «изгоняя» в негатив или забытье те из них, которые были не только враждебными, но и просто не укладывались в этот набор. В книге рассказывается о деятельности одного из тех, кто немало преуспел в возвеличивании советской идеи среди западных интеллектуалов, – «красном олигархе» Вилли Мюнценберге. Он непосредственно участвовал в создании организации «Международная рабочая помощь» – Межрабпом. «Межрабпом собирал щедрые пожертвования и должен был получать доходы от колхозов и промышленных предприятий, земельных угодий и рыболовных хозяйств, переданных ему в Советском Союзе. Помимо этого его «неявно» спонсировало и советское правительство. Организация успешно занималась под руководством Мюнценберга пропагандой и контрпропагандой в Европе и Америке, причем он использовал для этих целей как личные связи с западными властителями дум и известными личностями, так и выставки советского искусства, кино и печатную продукцию (в которой он сам великолепно разбирался). Межрабпом не случайно называли «трестом Мюнценберга» – вскоре после основания организация стала огромной медиаимперией…»

Лауреат Гонкуровской премии Анри Барбюс много писал о достижениях Советского Союза и положительной роли Сталина. Ему принадлежала известная фраза «Сталин – это Ленин сегодня». В 1935 году книга Барбюса «Сталин. Человек, через которого раскрывается новый мир» была издана в Москве на русском языке 100-тысячным тиражом.

Пропаганда обращалась не только к настоящему и будущему, но и к прошлому, моделируя его, демонстрируя не только советским гражданам, но и приезжающим в СССР иностранцам его таким мрачным, бесперспективным и несправедливым, что по сравнению с ним советское настоящее выглядело как верная, хотя и тернистая дорога к неизбежному светлому будущему. Создаваемые пропагандой образы в некоторых областях неразрывно сливались с самой реальностью, порой даже заменяя ее в глазах самих пропагандистов.