Дело тяжкое и светозарное

Исходить своими ноженьками если не все, так больший клок… Аполлинарий Васнецов. Оренбургские степи. 1893. Вятский художественный музей имени В.М. и А.М. Васнецовых, Киров

Катаев писал свой «Парус» безо всяких черновиков. Сразу набело. В течение всего двух-трех месяцев повесть была написана и в том же году издана. Такие темпы вгоняли в краску Анатолия Санжаровского. Ведь от своего романа «Оренбургский платок» он не отходил более 40 лет. Хотя… Эко невидалище! Кобзон вон 50 раз перезаписывал песню «Мгновения». Еще в 1979 году Санжаровский отправил на суд свою вещь Виктору Петровичу Астафьеву, когда был готов первый вариант.

Виктор Петрович ответил: «Дорогой Анатолий Никифорович!

Повесть хорошая... Прочитал я ее с большим удовольствием, многое было для меня ново и внове. Дай Вам Бог и далее удачи, здоровья и радости в работе, а Вашим близким всякого добра.

В. Астафьев

27 августа 1979 г.

г. Вологда».

Анатолий Санжаровский. Оренбургский платок: Романы, повесть. – М.: Вече, 2018. – 416 с. (Урал-батюшка)

Казалось, имея такой отзыв Мастера, можно было бы спокойно ставить на работе над сочинением точку. Но работа продолжалась. По слову, по предложению, по абзацу, по главке… Произведение значительно увеличилось. Переросло рамки повести и вошло в «ранг» романа. Последняя точка была поставлена лишь в этом году в канун восьмидесятого дня рождения автора.

Горькую жизнь поднесла ему судьба. Родился он 10 сентября 1938 года в семье ссыльных переселенцев в заполярном селе Ковда на Кольском полуострове. Его родители, воронежские крестьяне, не вступили в колхоз, их репрессировали в 1934 году и выслали на спецпоселение. На лесоработы в Заполярье. Заодно с родителями, за четыре года до рождения, репрессирован был и будущий писатель. И лишь в 1996 году его полностью реабилитировали вместе с уже покойными родителями. Он перенес 62 года незаконной репрессии.

По университетскому образованию Санжаровский – журналист. Долгое время работал на телевидении, в газетах и журналах.

Пуховый платок – визитная карточка Оренбуржья. Еще в позапрошлом веке Европа высоко оценила чудное творение оренбуржек на великой Всемирной выставке промышленных работ всех народов. Было это в Лондоне в 1851 году. Через четыре десятилетия платок добрался до Чикаго, до Всемирной Колумбовой выставки в память 400-летней годовщины высадки Колумба. Итог – шесть медалей с дипломами. Через четыре года – выставка в Нью-Йорке. «Нью-Йорк таймс» 12 декабря 1897 года писала об этой выставке: «…нет ничего более замечательного, чем талантливая работа российских крестьянок… Пуховязальщицы живут в Оренбургской провинции, по имени которой и называют платки. Они сделаны из тончайшего пуха коз, выбранного из шерсти. Далее прядется тонкая пряжа, и платок вяжется двумя обычными вязальными спицами. Четыре месяца требуется женщине, чтобы связать 4-ярдовую паутинку. Она настолько мягка и тонка, что сразу три таких паутинки можно пропустить через обручальное кольцо».

Анна Федоровна Блинова – главная героиня романа, человек с трудной и высокой судьбой. Она настольно овладела искусством вязки платков, что сумела создать свой Блинов узор. Образное, живое повествование в романе ведется от ее имени. Вот Анна Федоровна возвращается из оренбургской больницы в свое Желтое. И так об этом рассказывает:

«Иду себе да иду и подмечаю, что пошла я не прямушкой, не ближней дорогой, а взяла кружью, подалей как. Стосковалась бабка по своему по Желтому в больнице. Потянуло свидеться с ним, исходить своими ноженьками если не все, так больший клок. Хоть одним глазком глянуть, ну как тут оно без меня...

Путешествие по селу, где увидала свет и в пепел изжила свои богатые, долгие годы, странствие по селу, разлука с которым к тому ж долгохонько таки томила, изводила тебя, – дело для души и тяжкое и светозарное...»

Бажовская музыка письма завораживает, пленяет.

Роман «Взвихренная Русь» переносит нас в другую плоскость будней. Тут нельзя не привести короткое предисловие автора:

«1990-й.

Май.

Грозовой канун распада Союза.

Взвихренная Россия шумит сходками, митингами, демонстрациями.

Я бывал на них, записывал лозунги, призывы, с которыми народ вышел и на улицы столицы, в том числе и на Красную площадь.

Кажется, мне повезло. В какой-то хоть малой мере мне удалось записать то, что составляло суть жизни нашей страны в трудный, переломный момент.

У этого романа есть неоспоримое преимущество. Он рождался в те дни, когда происходили описываемые события. Событие еще варилось, а начало его уже лилось на бумагу.

Меня могут упрекнуть, что я утемнил краски.

Ну а где видано, чтоб смутное время было сиропно-розовое?

Каюсь.

Человек я тщеславный. Всю жизнь хотелось нравиться.

Правде».

Разлом Союза… Явление крайне нелепое. Но оно таки свершилось. Можно ли было его избежать? Можно, если бы… И тут выползает тысяча «если бы». Но разве история терпит сослагательное наклонение? И в то же время… Делай вовремя то, что нужно делать, мы б не докатились до разлома. А что же именно нужно было делать? Анатолий Санжаровский показывает в романе то, что не нужно было бы делать. И внимательный читатель обязательно найдет искомый ответ.

Замыкает однотомник бажовский сказ «Чего девушка не знает, то ее и красит». Эта повесть о чистоте взаимоотношений молодых в любви, в работе.