Рождение Мастера

Жозе Сарамаго. История осады Лиссабона / Пер. А.С. Богдановского.  – Азбука-Аттикус, 2016. – 352 с. (Азбука Premium)

Седьмой роман в карьере нобелевского лауреата Жозе Сарамаго «История осады Лиссабона», написанный в 1989 году, – одно из тех произведений, которые дошли до российских читателей поздно. Но лучше поздно, чем никогда. Голос португальского автора звучит устами признанного мастера и постоянного переводчика Сарамаго – Александра Богдановского.

«Опытный корректор Раймундо Силва, поддавшись при вычитке внезапному порыву, намеренно добавляет частицу «не» в исторический роман об осаде Лиссабона в XII веке, меняя этим не только ход истории, но и собственную жизнь». Посмотрев в эту нехитрую аннотацию, читатель вообразит погружение в мир альтернативной реальности, но вместо этого его ждет пронзительная, многоуровневая история о перерождении и любви. Жозе Сарамаго верен своей манере письма. Незримая ткань магического реализма вплетается в поток сознания главного героя. Как наяву, Раймундо Силва переносится из своего маленького мира – дом, издательство, дорога туда и обратно – к событиям восьмивековой давности. Теперь они развиваются по придуманным Раймундо Сильвой законам, у него в голове. Жозе Сарамаго со скрупулезной точностью описывает все подробности придумывания и воплощения художественного произведения: от нечаянной, но глубоко зароненной мысли до последней строчки в черновике. Так, на первом уровне восприятия «История осады Лиссабона» – это история о том, как намеренная ошибка становится феноменом рождения автора. Жозе Сарамаго нашел слова для описания вдохновения – рождения из отдельных слов чего-то цельного и живого, составил карту внутреннего мира писателя.

«Светила полная луна – такая, от которой весь мир делается призрачным, и все, что ни есть под ней – и живое, и неодушевленное, – лепечет таинственные откровения, причем каждый свое, и одно никак не сходится с другим, отчего мы и не в силах понять их и обуреваемы тоскою, как бывает, когда чудится, что вот-вот поймаем и поймем, да все никак не получается».

Нарратив сложноподчиненных предложений, диалоги, не отделенные знаками и не вынесенные из плотного текста: в длинное, тягучее повествование нужно встроиться, погрузиться в него, как в водоворот. Этот прием поддерживает следующий пласт романа – тему принятия ответственности за слова. Для Раймундо Силвы это серьезное испытание. Вся жизнь героя связана со словами, они – его хлеб, но он занимается лишь пристальным их изучением, оставляя право на распоряжения другим, противится предназначению. Лишь с приходом в его жизнь истинного чувства романтик-корректор принимает и собственную работу, и жизнь, заигравшую на склоне лет новыми красками. Раймундо Силва по-новому смотрит на давно знакомые улицы, у исторического романа появляется сначала герой, а затем и его возлюбленная, как раз когда он сам осознает, что влюблен.

Любовь и осада чем-то похожи... Джованни Лоренцо Бернини. Похищение Прозерпины (деталь). 1621–1622. Галерея Боргезе, Рим

«Любовь – это когда нет больше стен, любовь – это снятие осады». Любовная линия тесно переплетается с еще одним уровнем прочтения романа – историей завоевания Лиссабона в ходе Реконкисты XII века. Псевдоисторическая хроника, в ходе которой новорожденное государство Португалия осаждает город без помощи крестоносцев. В этом романе Жозе Сарамаго поднимает вопрос о национальной идентичности Португалии и ее отношении с европейской цивилизацией. В своем предыдущем произведении «Каменный плот» он уже затрагивал эту тему, но в «Истории осады Лиссабона» за основу взято не выдуманное событие, а конкретный исторический контекст, в котором и развивается фантасмагория.

Приемы магического реализма, перенесение событий из современности в прошлое, явление музы писателя… «История осады Лиссабона» напомнит российскому читателю роман «Мастер и Маргарита» Булгакова, но лишено характерной трагедийной окраски. Герою позволено исследовать внешний мир и мир своих мыслей и чувств.

Жозе Сарамаго всегда незримо присутствует в романе, время от времени вставляя слово постороннего наблюдателя. Этот художественный прием использует и Раймундо Силва по отношению к собственным героям. Так что круг повествования замыкается: Раймундо Силва подглядывает за своими героями так же, как за ним самим подглядывает Жозе Сарамаго. И, в свою очередь, читатель завершает этот логический круговорот.

Роман «История осады Лиссабона» вобрал в себя всю многослойность повествования и высокий стиль, но сконцентрирован на одной простой человеческой жизни и судьбе. Автор утверждает, что «есть люди, которых сильнее влечет сомнительное, чем несомненное, и след вещи – больше ее самой, и чей-то след на песке – больше, чем оставивший его зверь, такие вот они мечтатели». Вероятно, таким мечтателем был и сам Жозе Сарамаго, и читатели у него такие же.