Умереть по-английски

Пижон, брюзга, эстет, реакционер и чванливый шовинист Ивлин Во. Фото Библиотеки Конгресса США

Писатели – тоже люди. Как и все остальные, они стареют, болеют, воюют, дерутся на дуэлях, выпивают. И умирают. Годовщина со дня кончины – тоже большая литературная дата, хоть и с налетом грусти.

Недавно весь читающий мир, роняя слезу, отметил полвека со дня смерти Ивлина Во, великолепного прозаика и эссеиста, создателя романов «Мерзкая плоть», «Возвращение в Брайдсхед», «Пригоршня праха». Журнал «Иностранная литература» посвятил корифею английской словесности (а также храброму офицеру-разведчику в годы Второй мировой войны) очередной выпуск «Литературного гида».

При жизни Ивлина Во в СССР как-то не разглядели. Впрочем, он и сам запрещал публиковать свои книги в странах с коммунистическим режимом. Все началось в 1969 году с сатирической повести «Незабвенная» о нравах похоронного бизнеса (напечатана в сверхпопулярной тогда «Иностранке»). За последующие четыре с половиной десятилетия на русский были переведены романы, повести и рассказы, избранные письма, дневники, незаконченная автобиография…

«И все же об адекватном восприятии его литературного канона в России говорить, конечно же, не приходится. Нам почти не известен Во-эссеист, публицист и критик, а ведь на этом поприще он был известен своим современникам не меньше, чем автор романов», – пишет редактор-составитель «Литгида», член редколлегии «ИЛ» Николай Мельников. Журналистское наследие Во огромно, ведь он сотрудничал с десятками изданий – от консервативных ежемесячников до легкомысленных таблоидов.

Иностранная литература. № 4, 2016. – 288 с.

Открывает подборку путевой очерк «Наклейки на чемодане, или Развлекательный круиз в 1929 году». Именно в ту пору художник Генри Лэм изобразил 26-летнего журналиста и писателя Во в красном галстуке, с трубкой и бокалом портера. Этот портрет можно увидеть на обложке, многочисленные же изображения мастера (в основном шаржи), а также его собственные рисунки помещены внутри номера. «Полярная звезда» была норвежской моторной яхтой водоизмещением в шесть тысяч тонн, способной принять на борт около двухсот пассажиров. Как и следовало ожидать от судна такого происхождения, она демонстрировала нордическую и почти ледниковую чистоту. Нигде, кроме больниц, я не видывал, чтобы все было так вычищено и надраено», – вот на этой посудине Во отправился из Монте-Карло в плавание. По пути он повидал множество городов и людей, понаблюдал за чужими обычаями и природой дальних стран, полюбовался Этной на закате, приценился к туземным и белым проституткам в Фесе, осмотрел коллекцию китайского фарфора ХVI века в музее Константинополя, а в Афинах вспомнил, что однажды бывал в этом городе «во времена, когда не уезжал из Англии дальше Парижа». Ох уж эти британские снобы-иронисты!

Иностранная литература. № 5, 2016. – 304 с.

С путевыми заметками во многом перекликаются письма Во, отправлявшиеся из разных точек земного шара, куда ступала нога этого джентльмена: Индия, Гайана, Марокко, Иордания, Норвегия, Эфиопия и португальское Гоа. В Аддис-Абебе в 1935 году его сочли итальянским шпионом, а в 1941-м он и правда стал разведчиком и участвовал в налаживании связей с югославскими партизанами. Пижон, брюзга, эстет, реакционер, чванливый шовинист – каких только ярлыков на него не навешивали! А он был всего лишь патриотом Британии и правоверным католиком-консерватором: «Англичане на высоте, наши юристы раз в десять способнее всех остальных. Французы и янки не скрывают своего восхищения» (из впечатлений о Нюрнбергском процессе); «Могу просить Вас об одолжении? Если мы с Вами хотим оставаться друзьями и впредь, пожалуйста, никогда больше не употребляйте слово «прогрессивный». Оно выводит меня из себя еще больше, чем словосочетание «писчая бумага» Вашего привередливого отца» (письмо Нэнси Митфорд).

В эссе и интервью Во размышляет о нравах, обществе и глобальных катаклизмах («Я не возражаю против полного уничтожения нашей планеты. Лишь бы оно было непреднамеренным»), хвалит Грэма Грина и Вудхауса, ругает Пруста и Голсуорси, делится с публикой своими «твердыми мнениями» по примеру другого писателя, столь же часто обвинявшегося в высокомерии и заносчивости, – Набокова.

В этих «малых» текстах есть все то, за что российский читатель давно полюбил прозу Во: яркие картины британских нравов начала и середины ХХ века, несравненный (местами весьма ядовитый) юмор и литературная виртуозность. Кроме того, массу интересных и прежде малоизвестных отечественным книголюбам фактов об этом писателе можно найти в примечаниях – дотошных, лаконичных и тоже по-своему элегантных.

Однако на Ивлине Во свет клином не сошелся: часть номера 4 занимают роман испанского писателя Андреса Неумана «Барилоче» и стихи итальянской поэтессы Пьеры Маттеи.

Майский же номер «Иностранки» всецело и безраздельно отдан Шекспиру. Два года назад отмечалось 450 лет со дня его рождения, а теперь стукнуло 400 лет с того момента, как перестало биться сердце великого барда.

Но не ждите от авторов спецвыпуска заупокойных интонаций. К стопам вечно живого поэта и драматурга авторы «ИЛ» возлагают не траурный, но почтительный и благодарственный венок. Вместо гражданской панихиды здесь – праздник шекспироведения. Да и как иначе? Персонаж одной русской пьесы (в английских декорациях) в похожей ситуации говорил:

Но много нас еще живых, 

и нам

Причины нет печалиться.

Всемирная шекспириана необъятна. Волшебнику Просперо не снились мириады ученых книг, что написаны о создателе «Бури». Тем не менее составители предложили читателю нечто новое, интересное о самом Шекспире, о его произведениях и эпохе. Писатель Клайв Стейплз Льюис размышляет, справедливо ли противопоставление гуманистов и метафизиков шекспировских времен (ибо «новое знание породило новое невежество»). Ив Бонфуа полагает, что Гамлет – голос самого Шекспира; герой этой «радикально современной» пьесы не поэт, но подобен поэту. Наиболее простой, надежный и быстрый способ прочесть пьесы Шекспира, продолжает французский поэт-интеллектуал, – это их перевести. Что Бонфуа и сделал.

Не обошлось и без психиатрического прочтения Шекспира: богатейший материал для ученых и врачей здесь дает опять-таки «Гамлет». Не зря и Фрейд так интересовался душевным здоровьем датского принца, приписывая ему эдипов комплекс (а заодно и отрицал авторство страдфордца, что уже смахивает на какую-то манию). Но были свои профессиональные суждения о шекспировских героях и у психиатров ХIХ века.

Номер, составленный из столь разнородных материалов, крепко сшит, обладает цельностью и внутренней логикой. Составление спецвыпуска «ИЛ» – это тоже в своем роде драматургия. 12 старинных портретов классика с одобрением глядят с обложки на труд редакторов-составителей.

Даже в годовщину смерти Ивлин Во и Вильям Шекспир – живее всех живых. Они еще попируют на похоронах своих критиков и би(бли)ографов.

Вы будете смеяться, но редакция «Иностранки» уже подготовила «Литературный гид» (в № 6), приуроченный к 400-летию со дня кончины Сервантеса. Поминать так поминать!