Жаль земного поселенца...

Андрей Козлов. Карта мира. – СПб.: ФормаТ, 2015. – 208 с.

Это первая и, увы, посмертная книга 42-летнего писателя из Костромы. Она состоит из рассказов и неоконченной повести «Дорога к дому», написанной в традиционной реалистической манере. Герой повести – молодой человек; он славно общается со своей престарелой бабушкой и по-юношески пылко влюблен в «неправильную девушку»... Повесть обрывается внезапно, хотя сюжет ее движется легко и гладко; в повествовании ни намека на то, что у автора возникли какие-то трудности в плане творческой задачи. Можно подумать, Андрей не успел дописать ее, однако анализ остальных произведений в книге говорит о том, что он просто заскучал излагать события нарративно, потеряв интерес как к процессу создания повести, так и к ней самой.

В подавляющем большинстве рассказов, представленных в книге, обнаруживается суть литературного дара Козлова: метафизический подход к реальности, к ее, так сказать, первоначальной природе.

Странноватые это на первый взгляд рассказы.

Если повесть начинается вполне обычно, то есть с начала – как с легкого толчка начинает свое движение железнодорожный состав («Однако новости: приехала бабушка. Ей девяносто два года и три месяца…»), то многие рассказы Козлова трогаются с места неощутимо. Они не имеют начала и тем более конца. Словно из событий в жизни того или иного героя взят какой-то период, и неважно, с чего все началось и чем закончится – важно лишь то, что происходит здесь и сейчас… Думается, в этом кроется загадка возвращения к уже прочитанному тексту: рассказы Козлова тянет тут же перечитать, потому что в читателе включается бытийный мыслитель, пытающийся разобраться, додумать представленную реальность, зачастую иррациональную.

Герои некоторых рассказов показаны в пограничной ситуации, например перед лицом тяжелой болезни, умопомешательства или в обстоятельствах, превосходящих их душевные силы и жизненный опыт, перед лицом смерти. Кажется, это делается для того, чтобы герои (а вместе с ними и читатель) осознали себя как экзистенцию, обретающую свою сущность в процессе существования в странных, нерядовых обстоятельствах. Очевидно, это козловский способ познания, проникновения в то, как на самом деле устроен мир. А мир зачастую так трагически малопригоден для безмятежного существования в нем. С человеком может случиться ВСЕ и в какой угодно момент существования… В какой-то степени книга «Карта мира» – об уязвимости человека в мире, многослойность которого скрыта от обывателя… Поневоле и часто всплывает в памяти фраза из стихотворения Евгения Боратынского: «Жаль земного поселенца!..» Да, жаль землян, живущих так тяжело и сложно в своем заповеднике, бессвязности жизни и смерти в постоянно меняющемся пространстве и времени. И если тяжесть существования ощущается вполне, то сложность его осознается не вдруг и не каждым.

Развитие писательского, философского и творческого дара, да и сама жизнь Андрея Козлова оборвались преждевременно… Писатель сумел показать загадочность, неустойчивость, неустроенность человеческой жизни, присущие человеку чувства страха, отчаяния, безысходности. Но объяснить, почему все так, он бессилен – по крайней мере в отпущенный ему отрезок жизни… А под силу ли такое вообще кому-то?.. Андрей, думается, прошел солидный путь на этой стезе, далекой от беглоумия и плоскоглазия. Открывая книгу, вступаешь на нее, строчки и буквы пропадают, ты живешь внутри текста, вместе с автором пытаясь постигнуть замысел Творца о человеке и специально спрятанные от него механизмы устройства мира…

Для более полного представления о книге надо отметить, что в ней есть раздел «Смешливые заметки печального ума», представляющий опыт автора в жанре юмора и сатиры… Но рецензировать эти экзерсисы у вашей покорной слуги нет охоты. И будь моя воля, я бы не стала заталкивать под одну обложку «и божий дар, и яичницу». Но связано это скорее со вкусовыми предпочтениями. Как сказал персонаж пьесы Александра Островского «Бесприданница»: «Один любит арбуз, а другой свиной хрящик». А любители указанного жанра, возможно, высоко оценят и этот раздел.

Кострома