Застольная беседа

У литературных пародистов имеется на вооружении прием, который можно назвать «Классик и современники». Когда в качестве отправной точки берется до боли знакомый фрагмент и дальше сатирик показывает, как те же самые строки написал бы современный автор.

Я остановился на отрывке из «Собачьего сердца». Помните сцену за обедом, когда профессор спросил, что Шариков читает?

«– Эту… как ее… переписку Энгельса с этим… как его – дьявола – с Каутским.

Борменталь остановил на полдороге вилку с куском белого мяса, а Филипп Филиппович расплескал вино. Шариков в это время изловчился и проглотил водку.

Филипп Филиппович локти положил на стол, вгляделся в Шарикова и спросил:

– Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?

Шариков пожал плечами:

– Да не согласен я.

– С кем? С Энгельсом или с Каутским?

– С обоими, – ответил Шариков».

И вот как ту же сценку написали бы некоторые современные прозаики.

Александр Проханов. 

Заговор со словарем

После похорон своего бывшего командира генералы разведки в отставке решили помянуть его втроем. Не родственников же приглашать, в самом деле. Все-таки самые близкие люди ему они, вместе пройдено столько горячих точек: Афганистан, Конго, Мозамбик, Дубай, Таиланд, Хургада, Шарм-эль-Шейх, Анталья…

Из-за траурного настроения в ресторан, созданный еще Сталиным, с кладбища поехали на «Мерседесе» без излишней помпы. Печально сверкала мигалка, медленно завывала сирена. Поминальный стол был накрыт соответствующим образом – возле каждого прибора лежали черные салфетки. А уж про скатерть и говорить нечего…

После пятой рюмки генералы неожиданно решили заменить личный состав генштаба. Уж больно им не нравились те реформы, которые сейчас там проводились. Сидят полные придурки и не знают, что делать. Надо их каким-то образом убрать оттуда и все делать своими руками. Это принесет России больше пользы.

После бурных дебатов решили, что заговор лучше готовить тайно. Иначе будет слишком много желающих принять участие. Даже имена свои на первое время следует скрывать, называться вымышленными фамилиями. Один генерал выбрал себе псевдоним Преображенский, другой взял кличку Борменталь, третий назвался Шариковым.

Старший по званию генерал предложил:

– Когда заговорщики общаются по телефону, они не должны называть вещи своими именами.

Двое других согласились. Чтобы, на случай прослушки, не вызывать лишних подозрений, решили по телефону вместо «готовить теракт» говорить «читать»; вместо «взрыв» – «переписка». «Остоженка» станет «Каутский», «Пречистенка» – «Энгельс». Они еще много слов заменили. Чтобы не перепутать, записали их в специальные тетрадки…

На следующее утро Преображенский позвонил Шарикову и спросил, что тот читает.

– Эту… как ее… переписку Энгельса с этим… как его – дьявола – с Каутским, – ответил тот, лихорадочно листая тетрадку с новыми значениями слов.

Пролистав аналогичную тетрадку, Преображенский спросил:

– Что вы можете сказать по поводу прочитанного?

– Не согласен я.

– Уточните – с кем?

– С обоими.

Когда Преображенский после разговора с Шариковым положил трубку, сидящий рядом с ним Борменталь нетерпеливо спросил:

– Ну, что он сказал?

– Ничего особенного, – махнул рукой Преображенский. – Сказал, что его люди собираются сегодня ночью взорвать жилой дом.

Дмитрий Быков. 

Несогласное

Втроем собрались, без подруг и жен, бухали, и один, хвативши лишку, признался собутыльникам, что он читает политическую книжку. Спросил его старпер преклонных лет, насколько смысл прочитанного ясен. И получил уклончивый ответ, мол, с взглядами обоих не согласен.

Они опять продолжили кирять. А у меня тотчас мороз по коже: типичный нигилист, ни дать ни взять. Вот надавать ему сейчас по роже за то, что он кретин и идиот, за то, что гниль в его душе гнездится. Ведь если дело дальше так пойдет, глядишь, он и со мной не согласится.

Я понимаю, Каутский – чурбан, дубина стоеросовая то есть, и Фридрих Энгельс тоже не гигант. Обоих я легко заткну за пояс. Со мною не согласен – я вовек руки своей тебе не протяну, однако. Ты только выглядишь как человек. В душе же ты по-прежнему собака.