Подземье или Преисподняя

Прямо под землей находилась еще одна местность – мрачное Подземье. Эта область была в полном распоряжении чертей, правда, в отличие от Поднебья там черти не жили, а работали. Солнце сюда почти не заглядывало, разве что перед самым закатом ненадолго освещало этот край зловещим темно-багровым заревом. Впрочем, здесь имелось свое, местное освещение, которое исходило от пылавших в изобилии костров, печей, жарилен и варилен.

Этот подземный завод по переработке отходов жизни назывался Преисподнею, или Адом. Если в самом Поднебье в озере Душегубке сжигались грешные людские души, то в Преисподнюю поступали бренные людские тела после их естественной или неестественной смерти. Таким образом происходила очистка земли от разных там разлагающихся элементов. Помилуйте! Разве можно антисанитарию разводить? Да и воняет очень, если не прибрать вовремя! Люди думают, что это черви поедают их тленные останки, что в корне неправильно. Где столько червей набрать, это ж полчища нужны, а откуда их взять? Да и работают они медленно, точат, точат, даже на один экземпляр и то сколько времени уходит, а от него ведь несет невыносимо, поэтому лучше бывает, если побыстрей. То ли дело адская печь: швырнул туда, оно и готово – ни вони, ни мороки.

Это раньше черви были в чести, а сейчас другая технология, более быстрая и современная. Также при сжигании происходила подтопка земли и Поднебья. Если не подтапливать, то и окоченеть можно. На солнце ведь тоже особых надежд возлагать не приходилось, светить-то оно светит, а вот греет далеко не всегда.

В Подземье из Поднебья вели каменные ступени, они шли прямо в Преисподнюю, минуя землю. Ступени располагались в сумрачном сыром тоннеле, который освещался на всем протяжении смоляными факелами. Тоннель охранялся на входе и выходе двумя громадными охранниками. Охрана велась на всякий случай, для порядку, мало ли что...

В Преисподней работал особый род чертей – чертосы. Они были выше ростом, мощнее сложением и чернее наружностью по сравнению с другими поднебовцами. От жаркой потной работы шерсть на их телах практически не произрастала, да если б и выросла, все равно б пришлось ее пожечь у костров и печей.

Женское население у чертосов прозывалось чумичками. Чумички были грязными, замызганными чертовками, со спутанными, немытыми волосами, отродясь не носившие никаких нарядов и даже презиравшие их. Все их одеяние состояло из длинных холщовых, донельзя заношенных размахаек. На работу они надевали поверх них брезентовые фартуки. Излюбленным занятием чумичек в свободное время являлось курение трубок. Район Поднебья – Очумково, где жили чумички с чертосами, был весь задымленным. Это чумички день-деньской смолили трубки – чумки, как они их называли. Чумки дымились у них на манер адских котлов. Чертосы же хоть и любили посмолить, но в большей степени им нравилось нюхать табак, а также пить особое очумковское пиво, которое они варили с примесью адской золы, доставленной для этого случая из Подземья. Зола придавала неповторимый цвет, аромат и крепость напитку. Райское ситро, льющееся из Трубы, по сравнению с этим пивом казалось простой газировкой.

Работу свою чертосы и чумички передавали из поколения в поколение детям, внукам, правнукам, и никакой другой житель Поднебья не мог на нее рассчитывать. (Честно говоря, никто такой тяжкой и грязной работы и не жаждал!) Маленькие чертосики с раннего детства помогали своим отцам поддерживать огонь в кострах и печах, а девочки-чумички оказывали матерям помощь в выгребании золы.

Руководили всем этим производством чертос Гробила и его супруга чумичка Варька. Гробила командовал чертосами, Варька – чумичками. Они вели график выхода чертей на работу, наказывали за прогулы и нерадение. Следили за исправностью печей, котлов и прочих адских приспособлений.

Многие костры и котлы находились прямо под кладбищами. Работа велась в основном по ночам. Каждый вечер чертосы-смотрители обходили вверенные им кладбища с целью обнаружения новых поступлений. Свежезакопанную могилку открывали исподнизу специальными крючьями, и вновь упокоившийся вместе с гробом опускался на адскую тележку, после чего его отвозили к ближайшему костру или печи. После предварительного осмотра гроб с телом покойного забрасывался прямиком в адское пламя. Это пламя имело свою специфику: оно сжигало только тела, а кости, гроб и разные там одеяния и смертные прибамбасы: подушечки, покрывала, веночки и цветочки оставались нетронутыми. А зачем их жечь, они же не воняют! После сжигания неприятно пахнущих частей гроб забрасывался в яму заново, место захоронения аккуратно упаковывалось и – здрассьте-пожалуйста! – как будто ничего и не происходило. Если кто захочет еще раз полюбоваться на упокоившегося – милости просим! – он в целости и сохранности, правда, теперь уже в виде набора костей, ну тут уж ничего не поделаешь – чем богаты, как говорится, тем и рады, не нравится – не смотри!

Но не все могилки можно было обработать подобным образом. Некоторые из них являлись заклятыми. Это те места, куда хоронились колдуны, знахари, вампиры и прочая людская нечисть. После смерти они намеревались еще долго вести развеселую жизнь – вылезать из могилы по ночам и вытворять всяческие безобразия.

Время своей кончины они знали заранее, поэтому место для вынужденной лежки выбирали сами еще при жизни и обрабатывали его специальными заклинаниями, чтобы даже адские черти не смогли нарушить их уединение. Поэтому когда чертосы натыкались на подобное захоронение, открыть гробовую яму не представлялось возможным. Крючья натыкались на невидимую непробиваемую стену, и служители Преисподней отходили в сторону несолоно хлебавши. Мало того, эти окаянные покойники оттуда, сверху, из своих гробов, крыли чертей ужасной руганью, корча страшные рожи, пытаясь даже ухватить за что-либо своих могильщиков, чтобы поцарапать или укусить. А некоторым мечталось и кровушки чертовской попить! Поэтому приходилось быть особо осторожными с этим мерзким народцем.

И только Гробила с Варькой могли отчитать проклятых колдунов, ведьм и вампиров, отправить их нечистые тела на переплавку. Для сжигания подобных останков существовала специальная Колдовская печь. Огонь в ней был неимоверно сильный, испепеляющий, пожигающий даже кости. Колдовские кости сжигались на всякий случай, чтобы уж наверняка. Чтобы ни слуху, ни духу не оставалось. А то – мало ли что… Гробы в колдовские могилки забрасывались уже пустыми, без костей. Да так оно и естественней, ведь ясное же дело, кто тут похоронен. Ушел покойничек погулять, да и не вернулся, а когда придет – неведомо, может, вообще – тю-тю лю-лю, где-нибудь прижился...

С человеческими телами все ж таки больших проблем не случалось, гораздо трудней приходилось с душами. Человеческие души находились в сердцах. Поэтому после смерти надо было просмотреть каждое человеческое сердце на предмет обнаружения и доставания оттуда души. Это была нелегкая работа, потому что далеко не в каждом сердце ее можно было обнаружить. Некоторые сердца были пустыми. Приходилось искать небесное сокровище по всему телу. Иногда душа обнаруживалась в голове, иногда – в животе, иногда – в пятках, а в некоторых случаях и вовсе, простите, в заднем месте. Случалось временами, когда душа не обнаруживалась вовсе: то ли ей самой каким-то образом удавалось выбраться из тела и куда-то пропасть, то ли ее не было совсем.

Людские души до отправки их в Поднебье хранились в Душехранилище. Поскольку души в отличие от тел и после смерти оставались не мертвыми, а живыми, то с их хранением существовали определенные трудности. Из Душехранилища все время доносились неумолчный шум и гам, какие-то вопли и крики. Души то и дело между собой ссорились, дрались, выясняли отношения, друг друга притесняли и оскорбляли. Черти недоумевали – как так можно, уж после смерти-то следовало бы вести себя поприличней, из-за чего уж тут, в Подземье, ссориться, чего делить? От этого постоянного шума у чертосов и чумичек, которые работали рядом с Душехранилищем, ужасно болела голова. Но на все их претензии и просьбы вести себя потише и поскромнее эти бессовестные только шумели пуще и посылали всех подземных просителей куда подальше. Для их угомону, правда, изобрели не так давно специальное приспособление. На крыше Душехранилища установили бак с водой, в потолке проделали маленькое отверстие в виде душа из мелких дырочек, и, когда шум становился невыносимым, через это отверстие поливали все это сборище струей воды.

От воды души размокали и валились наземь как подкошенные, говорить и кричать после этого у них не было возможности. И пока они высыхали, а на это уходило часа два, можно было немножко отдохнуть.

Двери Душехранилища нельзя было вот просто взять и открыть. Целый сонм душ всегда толпился у выхода, надеясь на оплошность чертей, если открыть без предосторожностей, непременно кто-нибудь вылетит. Однажды какой-то нерадивый черт зазевался, не подумавши открыл, так вырвалось сразу с десяток потусторонних субъектов и разлетелось по Подземью. Пришлось потом снаряжать целый поисковый отряд и ловить этих бестий по всем закоулкам. Не уверены, правда, что всех поймали. Несколько душ где-то схоронилось. А иначе к чему бы некоторым чертосам после ночного дежурства призраки стали чудиться! Правда, не поймешь, то ли призраки это, то ли какой подземный туман, но определенно какие-то личности несколько раз вырисовывались. Да ладно б только призраки чудились, а то у чумичек стали исчезать съестные припасы, взятые с собой на работу. Да ладно б припасы, а то вон адские костры уже который раз сами по себе угасают. Наверное, тушат, мерзавцы, из вредности! Доставили даже спецсобак из Поднебья, чтобы разнюхали, где эти окаянные прячутся, но все напрасно. Это же не люди, а души их, как ты их унюхаешь, такие собаки еще не родились, чтобы души ловить. После такого случая перед открыванием дверей придумали следующее: прямо у выхода поставили два мощных насоса. Нажимаешь на кнопки, и они сдувают все души от дверей в самый дальний угол на безопасное расстояние, после этого можно уже открывать.