Остров-ключ

Русская Сицилия. – М.: Старая Басманная, 2013. – 224 с.

Италия всегда была интересна нашим соотечественникам. Нет нужды вспоминать Гоголя или Достоевского. Чрезвычайно болезненно переживавший даже теоретическую возможность эмиграции Владимир Высоцкий из всех стран выделял Италию. Это единственная страна, где я смог бы жить, говорил поэт.

Однако в основном русские путешествовали по материковой части Италии. Сицилия оказывалась на периферии их маршрутов.

Вышедший под редакцией исследователя Италии Михаила Талалая (Санкт-Петербург) сборник реконструирует историю русского присутствия на Сицилии. По мнению исследователей, самые ранние свидетельства посещения острова нашими соотечественниками относятся к концу XVII века – сподвижник Петра I Борис Шереметьев проездом на Мальту в апреле 1698 года посетил Катанию и Сиракузы. Поздно, если учитывать, что наши контакты с Европой начались еще в период Древней Руси...

Затем, в XVIII–XIX веках, на Сицилию отправляются художники, писатели. Остров постепенно обживается выходцами из Российской империи. В Ливорно создается первая база Средиземноморской эскадры, в Мессину устремляются отечественные зоологи. Этот город, а точнее, его окрестности, расположенные полукругом вдоль залива, в силу своеобразия течений и ряда гидрологических особенностей стали местом уникального сообщества морской фауны, в частности, редких разновидностей планктона. Биолог Сергей Фокин (Пиза) подробно пишет о научных изысканиях Ильи Мечникова и Николая Миклухо-Маклая, который до начала своих знаменитых этнологических и антропологических изысканий был не менее перспективным биологом. Есть в сборнике материалы и о землетрясении в Мессине, в ликвидации последствий которого сыграла важную роль наша Средиземноморская эскадра. Итальянским правительством была даже выпущена специальная медаль, которой награждались чины русских экипажей.

Многие наши соотечественники чувствовали себя отчасти итальянцами.  Василий Штернберг. Айвазовский  в итальянском костюме. 1842.  Национальная галерея Армении

Особое внимание в книге уделено литературным связям, которые реконструируют в своих статьях Кристина Шиманская (Мессина), Ирина Ревякина (Москва) и Стефано Гардзонио (Пиза). Здесь и путешествия 1909 года Александра Блока и Ивана Бунина, здесь и Марина Цветаева… Для Блока это была возможность «забыть начистоту всякую русскую политику, всю русскую бездарность, все болота... Я считаю себя теперь вправе умыть руки и заняться искусством». Бунин, напротив, стремился познать механизмы смены цивилизаций, увидеть мир древностей, экзотику. Своему другу и коллеге по литературному обществу «Знание» Николаю Телешову он писал: «Здесь растут папирусы и жил Архимед. Можешь ты это понимать?» Так понравилось, что на следующий год еще раз съездил.

Поездка Цветаевой в Италию была частью свадебного путешествия с Сергеем Эфроном. Татьяна Быстрова (Москва) обращает внимание, что если в Париже или Базеле супруги останавливались на несколько дней, то на Сицилии они прожили более трех недель. Интересно, что, несмотря на неподдельный восторг от Сицилии, Цветаева за время пребывания на острове не написала ни одного стихотворения. Впрочем, и в дальнейшем в ее творчестве Сицилия чаще упоминается в прозе («Путевые очерки», «Пленный дух»). Едва ли не единственным стихотворением, где описан остров, является «Расщелина». Следует отметить, что Блок возвращался к сицилийским образам часто, в том числе в программных «Возмездии» и «Скифах». Парадокс? Впрочем, кто, как не Цветаева, лучше всего соответствует этому слову.

Интересны в сборнике и публикации самих писателей. Московский историк литературы Николай Котрелев приводит извлечения из дневника Вячеслава Иванова 1892 года – времени его первого путешествия по Италии и фрагменты путевого очерка Зинаиды Гиппиус «На берегу Ионического моря», описывающего сицилийскую Таормину.

Такой вот получился русский след в Италии. Или все же русский текст? Как писал Гете: «Италия без Сицилии оставляет в душе лишь расплывчатый образ: только здесь ключ к целому».