Слава Сергеев
Грэм Грин. Сила и слава/ Пер. с англ. Александра Меня.
– М.: ВГБИЛ имени Рудомино, 2012. – 282 с.
История Русской православной церкви в ХХ веке не является чем-то уникальным. И речь идет совсем не о Восточной Европе или Китае – в 10 тыс. километров от первопрестольного града Москвы, строго на юго-запад через Атлантический океан, в католической Мексике, в стране – наследнице одной из самых религиозных империй Европы, в 1920-х годах Церковь ожесточенно преследовалась властями, и властями отнюдь не коммунистическими, а вполне себе наоборот – прогрессистскими и рыночно ориентированными. Ну, разве что немного полицейскими – но это же не важно, не так ли?
Немного о переводе. Сделан он был в начале 1980-х годов непрофессиональным переводчиком, русским православным священником отцом Александром Менем, в целях, можно сказать, «клубных», хотя и вполне профессиональных – сделан для своей паствы, чтобы показать, что ничего нового в преследованиях Церкви и верующих ни в раннее, ни в позднее советское время не было, и соответственно поддержать дух верующих своего прихода. Эта история сама по себе заслуживает внимания, поскольку вообще-то перевод был незаконным, Грин запретил публиковать свои переводы в СССР из-за преследований диссидентов, и до середины 1990-х годов рукопись пролежала сначала в столе отца Александра, а потом его наследников. В середине 1990-х годов рукопись была издана, но, как пишет в послесловии Екатерина Гениева, перевод был так «отредактирован», что его стало трудно узнать. Также скажем читателю, что существует профессиональный перевод Натальи Волжиной, которая в свое время много консультировалась с Александром Менем по богословским вопросам, но по просьбе отца Александра его фамилия в выходных данных была снята.
Ценность же данной версии «Силы и славы» состоит в ее неподдельной искренности, что называется, владении переводчика материалом, и некотором ощущении… литературного памятника. Памятника чему? Времени, если хотите, или обстоятельствам времени. К тому же сегодня мы можем говорить об определенном совпадении судьбы главного героя и судьбы отца Александра, но это уже совершенно отдельная история, которая в отличие от романа пока осталась незавершенной.
Итак, Мексиканские Соединенные штаты, 1920-е годы, Католическая церковь, мягко говоря, ограничена в правах – а фактически она находится под запретом: у монастырей отняты земли, многие церкви закрыты, священники должны пройти обязательную государственную регистрацию, а оставшимся предписано… жениться. Напоминаем, что в отличие от православных священнослужителей священникам-католикам обязателен целибат, то есть девственность, и таким образом государственное предписание равнозначно принуждению к смертному греху. Неподчинившихся же ждет тюремное заключение, а за продолжение служения в некоторых штатах даже предусмотрена смертная казнь. Разница наказаний не фигура речи, законодательство Мексиканских Соединенных Штатов построено по образцу большого северного соседа – в разных штатах разные местные законы. Причина гонений – слишком тесное сотрудничество Церкви с предыдущим режимом. Причем сотрудничали-то в основном иерархи, а больше всех отвечают, как всегда, рядовые священники и паства, лишенная окормления.
Но вы не поверите, так же как и в России 1920–1930-х годов, в этих условиях находятся безумцы (а как их еще назвать – святые?), продолжающие исполнять свой долг. То есть они, по сути, живут почти как первые христиане – странствуют из деревни в деревню, служат убогие обедни, принимают исповеди, крестят младенцев и существуют на скудное подаяние, часто в натуральном виде. Главный герой романа один из них. В отделениях полиции его фотография висит рядом с фотографиями убийц, за его поимку назначена крупная денежная награда, а он, вместо того чтобы бежать со всех ног, все исполняет свои обязанности, хотя добрые и образованные люди говорят ему открытым текстом: вы здесь не нужны, уезжайте… А если есть убегающий, то, как известно, появится и догоняющий. Антагонист главного героя – младший офицер полиции, лейтенант, и ужас ситуации в том, что он воюет с Церковью не по обязанности или, что называется, за зарплату – он гонит ее искренне. Почему? Все очень банально, бедное детство и воспоминание о холеных руках местного священника, проповедях, абсолютно не совпадающих с реальной жизнью, и полном равнодушии местного причта к людям, находящимся на грани голода. «Где они все были, когда нам было нечего есть?» – риторически спрашивает лейтенант. И он полон решимости «освободить» своих сограждан от «религиозного дурмана» и его носителей. Знакомая история, не правда ли?
Собственно говоря, сюжет романа внешне и есть история этой погони, история, отдаленно напоминающая последние Евангельские главы. В ней будет почти все: проповедь, Иуда, искушения и даже «распятие», но вы знаете, дело не в этом. Одними из главных вопросов романа, вышедшего в 1940 году, то есть за 72 года до нынешнего российского времени, являются очень актуальные у нас сегодня вопросы о том, что такое христианство и христиане и каким оно и они должны быть.
 Время идет, а что такое христианство – до сих пор неясно. Фото Алисы Ганиевой |
«Не делайте предо мною богов серебряных и богов золотых…» – сказано в книге Исхода. Герой «Силы и славы» в обычном представлении о священнике более чем грешен. Хоть он и не подчинился предписанию властей о несоблюдении целибата и не «зарегистрировался», но зато в минуту отчаяния и одиночества прижил ребенка в одной из дальних деревень, да и к рюмке прикладывается довольно часто… Даже если он время от времени проводит службы среди полуграмотных крестьян – что это за священник, простите меня? Причем этот вопрос мы задаем без всякой иронии. Однако же вот, полюбуйтесь: в самом начале романа в мексиканский город Н. приходит пароход, следующий будет через две-три недели, на руках у нашего героя спасительный билет. Но ему кажется, что он должен принять исповедь в отдаленном районе города, и билет пропадает. Дальше в деревню, где он должен был служить первую за много месяцев обедню, через час нагрянет полиция. Священника предупреждают об этом, но он все же остается, обедню служит и после буквально чудом избегает ареста. И, говоря здесь о «чуде», мы не впадаем в пафос, как вам может показаться: просто по-другому назвать тот факт, когда нищие и полуграмотные индейцы не выдают полиции человека, за «голову» которого их ждет трехлетний годовой доход всей деревни, – нельзя. Или в финале, уже вроде бы убежав по горным тропам в соседний, безопасный штат, уже нормально поев, выспавшись на чистом белье, а не на голой земле в дальнем углу хлева, уже отслужив легальную службу в нормально функционирующем храме, уже представляя встречу с епископом в Мехико, беглый священник… возвращается обратно, поверив (а в общем, не особо поверив) рассказу местного Иуды, что где-то по ту сторону границы его ждет умирающий убийца, просящий его о предсмертной исповеди. Вас, наверное, объявят мучеником, позднее скажет ему лейтенант, а он ужаснется («меня?!») и подумает: уж не гордыня ли заставляла его «воевать» с властями? Ведь он знал, что рано или поздно его поймают. Но, видите ли, в чем дело: если хотя бы один процент был за то, что ему говорят правду, – он не имел права отказаться.
Собственно говоря, вот и все, если кратко. Повторяем, в истории мексиканского священника было много похожего на истории первых христиан, в ней будет и мученическая смерть – его расстреляют, и его просьба о предсмертной исповеди и отпущении грехов не будет удовлетворена. Но не по вине светских властей, у них он вызывает даже что-то вроде уважения своей верой, «зарегистрированный», официальный священник испугается и откажет ему в этом последнем праве.
