Владимир Гопман
Владимир Любаров. Рассказы. Картинки.
– М.: ГТО, 2011. – 252 с.
Владимир Любаров – художник-праздник. Каждая встреча с его работами – радость. Картины Любарова, по его словам, это «небольшие придуманные истории» (а рассказчик он отменный), материал же берет он реальный, из нашей действительности. И при этом мир Владимира Любарова утопичен: все в нем – мужчины и женщины, ангелы и русалки, кошки и собаки, куры и коровы, голуби и воробьи, дома и качели, магазины, пруд, опушка леса, даже огрызки яблок и окурки – существует в симпатичнейшей гармонии друг с другом.
Как-то Любаров сказал в интервью: «Моя задача – проявить в жизни то, на что люди обычно не обращают внимания. Если художник высасывает из пальца чего в жизни не бывает, то это мало кому интересно. Важно передать сердцебиение жизни. Мир, который я рисую, существует и без меня, просто я смотрю на него незамутненным взглядом».
Этим же взглядом он смотрит на мир, описывая его словами, а не рисунками в новой книге-альбоме «Рассказы. Картинки».
 Самоволка. Иллюстрации из книги |
Рассказы небольшие – одна-две, редко три страницы. На развороте одна полоса отведена тексту, вторая – картинке. Текст словно переходит в картинку – и рисунок продолжается рассказом. Любаров кладет слово на бумагу, как мазок на холст, слово и рисунок приобретают новый объем, у них появляется иная перспектива, дополнительное художественное звучание.
Это воспоминания о родителях и родственниках, о жизни на улице Щипок, дом 17, о лете на даче в Подмосковье. Манная каша – кошмар детства, телевизор – центр культурной жизни коммунальной квартиры, самозабвенная игра в футбол, первые рисунки┘ Рыба-фиш бабушки Сони, сакральный ритуал приготовления квашеной капусты┘
 Свидание. Иллюстрации из книги |
И воспоминания о несостоявшихся мечтах детства – цикл рассказов, название которых начинается с элегического «Как я не стал┘» и продолжается – «футболистом, хоккеистом, пловцом┘» Добавим: и слава богу, что не стал.
Отдельная часть посвящена деревне Перемилово, где Любаров с семьей прожил лет 20. Запечатлены различные этапы эпического освоения художником этого мира, его познания и переустройства. В рассказе о том, как Любаров пахал свой участок (вручную!), есть что-то созвучное описанию той борьбы человека с природой (и победы над нею, а потому – победы над самим собой), что вел некогда Робинзон Крузо, моряк из Йорка. Перед нами проходят перемиловские жители – Сережа Большой и Маленький, Надя и Коля, дядя Леша, Митрич, печник Володя, и нет ни одного похожего, каждый говорит со своей интонацией. Точно так же не перепутаешь безымянного рыжего кота и его правнука той же масти – по кличке, натурально, Чубайс.
Это емкая, лаконичная проза, построенная по классическому рецепту: словам просторно, а мыслям-образам тесно. Глаз художника выбирает из прошлого самые точные и сочные детали, которые переплетаются, образуя увлекательное повествование, озаренное неспешным любаровским юмором.
 Дворик. Иллюстрации из книги |
Владимир Любаров построил (ну, отремонтировал┘) дом, посадил разные с/х растения, выпустил большое количество альбомов (а сейчас – книгу прозы), воспитывает двух внуков┘ И понял, зачем дается жизнь: затем, чтобы рисовать (и писать!) – и создавать то, чего до него не было в окружающем мире. Об этом книга «Рассказы. Картинки». И еще она о том, насколько важно все в жизни делать с удовольствием (тогда и делаемое получается лучше). Так поступает сам автор, чем бы он ни занимался: рисует, пашет землю, выпивает (а выпивать с Любаровым чрезвычайно уютно – лично я делаю это уже почти четверть века с несказанным приятством).
Трудно ответить на вопрос, в чем секрет обаяния картин и прозы Любарова, – да и существует ли ответ на такой вопрос? Потому просто процитирую подслушанные мною слова посетительницы одной из выставок Любарова: «Когда смотришь на его картины (сейчас добавим – и читаешь его рассказы. – В.Г.), то на душе теплеет, а вокруг становится светлее». Истинно так.
