Виктор Леонидов
Ирина Одоевцева. Зеркало. Избранная проза.
– М.: Русский Путь, 2011. – 656 с.
«Нельзя, однако, отрицать того, что талант Одоевцевой создает ее собственный, особенный мир – черта достаточно редкая, чтобы не обрадоваться. Искусство Одоевцевой отдаленно, пожалуй, напоминает то, о чем некогда мечтал лорд Генри в ныне почти забытом – хотя по своему замечательном – «Портрете Дориана Грея». Так писал в 1939 году изумительный прозаик Гайто Газданов, откликаясь на выход в свет романа Ирины Одоевцевой «Зеркало».
Ирина Владимировна Одоевцева была одной из немногих звезд русской литературы Серебряного века, ставшей известной миллионам людей. Муза Гумилева, женщина и поэтесса, которой восхищались Блок и Мандельштам, жена одного из самых пронзительных русских поэтов ХХ века Георгия Иванова, она в 1987 году торжественно вернулась в свой любимый город, который тогда еще оставался Ленинградом. Репортажи о ее прибытии, королевы русской поэзии, помирившейся с советской действительностью, шли по всем центральным телеканалам.
Слава о красоте и какой-то вечной детской наивности сопровождала Ирину Одоевцеву всю жизнь. Ее мемуары «На берегах Сены» и «На берегах Невы» выходили огромными тиражами. Потом, правда, их часто упрекали в неточности, а намного раньше среди самых яростных критиков была Ахматова. Но в то же время воспоминания все равно стали огромной панорамой эпохи и важнейшим источником для изучения жизни многих великих русских поэтов и художников ХХ столетия.
Одоевцева до сих пор остается символом Петербурга последних, изысканных дореволюционных лет и легендарного русского Парижа первой, «золотой волны эмиграции». Хотя умерла в более чем почтенном возрасте в Северной Пальмире за год до переименования Ленинграда в Санкт-Петербург.
Когда говорят об Одоевцевой, то меньше всего вспоминают ее литературный талант. Красавица, мемуаристка, спутница жизни великих людей, чьи зеленые «русалочьи» глаза стольких сводили с ума. Порой цитируют стихи. Но иногда забытое и малоизвестное с прошествием времени начинает играть совершенно новыми гранями. Доказательством чему служит большой том Ирины Одоевцевой «Зеркало. Избранная проза», только что вышедший в московском издательстве «Русский Путь».
Сюда вошли три ее романа – «Ангел смерти», «Изольда», «Зеркало» и 14 рассказов. К безусловным достоинствам книги относится и то, что составительница и автор предисловия Мария Рубинс включила в издание отзывы на прозу Одоевцевой самых известных рецензентов русского Парижа – Владимира Набокова, Георгия Адамовича, Гайто Газданова.
Все эти романы и рассказы были опубликованы в Западной Европе в период между Первой и Второй мировыми войнами. Проза Одоевцевой имела достаточно серьезный успех. «Ангел смерти», вышедший в 1928 году, был переведен на несколько языков. Героиня, девочка Люка, являлась, естественно, русской. Ирина Одоевцева отражала прежде всего среду, которую знала лучше всего, – жизнь русской эмиграции. Однако ее сочинения были совсем не похожи на другие бесчисленные произведения о тяжелой доле изгнания.
Итак, центральной фигурой «Ангела смерти» стала русская школьница, живущая в Париже. Ее первые влюбленности, взросление, размышления об окружающем мире, смерть старшей сестры переданы сквозь детский взгляд, открывающий мир старших. Реплики героев, их действия, жизнь родных и знакомых – кажется, что все рассказывает сама Люка, которой в одном из снов является ангел смерти. О нем она читала у Лермонтова.
Вообще сам факт перевода произведения молодой русской писательницы был своего рода чудом. Переводили мэтров – Бунина, Шмелева. Искания детства и юности, выписанные Одоевцевой, ее стиль, четкие, «телеграфные» фразы оказались востребованы западными читателями.
В этом, наверное, была какая-то близость к Набокову. Описывая трагедию русского изгнания, она словно поднималась над этой кровоточащей раной. Молодость, осознание своего места в жизни, взаимоотношения поколений – все это было представлено в романах Одоевцевой просто и очень искренне. Задолго до появления «Лолиты» писательница сумела затронуть темы, ставшие потом столь близкими тысячам читателей
Следующий роман – «Изольда» во многом перекликался с первым. Правда, главным действующим лицом стала уже не угловатая девочка, а молодая красавица Лиза. Одоевцева выстроила книгу по законам детектива, кое в чем повторяя сюжетные линии Достоевского. «Изольда» имела намного меньший успех, а Набоков в своей рецензии ее просто высмеял. Один из критиков написал, что писательница никак не может «┘удержаться на линии, отделяющей бульварную литературу от просто литературы». Однако сегодня, наверное, уже можно утверждать, что Ирина Владимировна, уделяя столько внимания подростковой любви, просто опередила свое время.
Третий роман – «Зеркало» увидел свет в 1939-м, незадолго до начала Второй мировой бойни. Он опять возвращал читателей к судьбе уже повзрослевшей Люки. Но главным стала здесь не судьба эмигрантки, а Париж 30-х годов. Дансинги, мотоциклы, блеск реклам, музыка кабаков, золотая молодежь, киностудия, жизнь богемы – все снова передано сквозь пристальный взгляд героини, становящейся кинозвездой. Порой повествование приобретает какой-то фантастический характер. Люка перестает различать реальный мир и мир мифов и условностей своего круга. Она оказывается в своего рода зазеркалье, из которого уже нет никакого выхода.
В свое время известный критик русского зарубежья Глеб Струве писал, оценивая романы Одоевцевой, что они написаны «┘легко и бойко», направлены на изображении «верхнего слоя французской буржуазии» и вообще «привольной жизни» и не отличаются «бытовым реализмом». Посмотрим, как примут эти книги сегодня, но абсолютно уверен, что они будут востребованы.
