Морфология хаоса

Пол Боулз. Вверху над миром/ Пер. с англ. В.Нугатова. – Тверь: Kolonna Publications, Митин Журнал, 2007. – 208 с.

«Вверху над миром» – последний из четырех романов Пола Боулза (1910–1999), писателя необычной судьбы и уникального литературного дара, уроженца Нью-Йорка, поселившегося в 1947 году в марокканском Танжере, где он и провел большую часть жизни. Русскому читателю Боулз скорее всего знаком по роману «Под покровами небес» (который, в свою очередь, стал широко известен благодаря экранизации Бернардо Бертолуччи). Но у нас был недавно издан и «Дом паука», политико-мелодраматический роман о разрушении традиционного арабского общества, и три тома ни на что другое не похожих рассказов, в которых насыщенное антропологическое описание в духе Клиффорда Гирца становится прологом к тому типу экзистенциализма, который проще всего назвать галлюциногенным.

Вообще говоря, Пол Боулз – писатель, которому меньше всего подходит эпитет «симпатичный». Он не ищет способов понравиться читателю, скорее гипнотизирует: причем так, что, оказавшись в его мире, выбраться на «божий свет» уже сложно. С ним хорошо терять интеллектуальную невинность; после того как закрываешь его книги, уже невозможно считать человека разумным, наделенным свободой воли существом. Но, влюбившись в Боулза, с ним не расстанешься никогда – хотя эту свою любовь делить с кем-то другим вряд ли захочется, она как болезнь.

Сам Боулз считал «Вверху над миром» лучшим своим творением, потому что – его словами – «мне удалось сказать все, что я хотел, столь ясно и лаконично». После этого признания не остается ничего другого, как воспринимать лежащую перед нами нетолстую книжку в качестве opus magnum одного из самых загадочных авторов ХХ века. Здесь надо сделать вводное пояснение – про «все, что я хотел сказать».

Ален Хиббард, автор биографической статьи о Боулзе, таким образом рисует повторяющуюся схему его произведений: «Американские путешественники попадают в экзотические и враждебные места и испытывают там болезнь, ужас и психическую дезинтеграцию. Человек в его мире оказывается наедине с хаотическим, уродливым, варварским и пугающим миром и пытается выплыть по течению, привнеся смысл в увиденное» (прошу прощения за грубый перевод).

А теперь попытаемся наложить эту схему на эмпирику «Вверху над миром». Американские путешественники здесь действительно присутствуют. Стареющий доктор Слейд и его молодая жена отправляются в туристическую поездку по одной из центральноамериканских стран, но, по существу, так и не успевают ее увидеть. Вместо этого они становятся объектами манипуляций странноватого молодого человека, выходца из Канады. Тот накачивает супругов наркотиками, по собственному желанию усыпляет и пробуждает их, истощает их нервную систему, а под конец┘ Впрочем, пересказывать сюжет этой мрачной истории с жутковато-неожиданной развязкой я не буду.

Здесь важен не столько сюжет, сколько, что называется, месседж. В своем последнем романе Боулз не оставляет надежд на то, что кому-то из героев удастся «привнести смысл в увиденное». Более того, он перечеркивает самую возможность что-то «увидеть» – ставит жирный крест на всей европейской гносеологической традиции, предполагавшей существование объективного мира, встречаемого любопытным взором «познающего субъекта» и перерабатываемого его когнитивным аппаратом. В самом сюжете «Вверху над миром» содержится радикальная констатация того, что «жизненному миру» человека предстоит не открытое поле возможностей, а суженная воронка, на другом конце которой может стоять подкидывающий галлюциногенные дровишки экспериментатор.

Манихеи назвали бы этого экспериментатора духом зла, но Боулз – совсем не метафизик. По стилю мышления он ближе современным нейрофизиологам, которые при помощи подсоединенных к различным зонам головного мозга электродов исследуют протекание процессов, интерпретируемых в культуре как религиозный опыт. Его неторопливое и чуждающееся внешних эффектов повествование, кстати, весьма напоминает психиатрические отчеты.

«Жизненный мир» героев Боулза оказывается не трансцендентальным горизонтом восприятия, а обусловленной химией мозга матрицей. Сложно представить себе что-то более полемичное по отношению к шестидесятнической мифологии наркотиков, расширяющих сознание. В перспективе «Вверху над миром» Пол Боулз, человек, которого считали своим учителем Ален Гинзберг и Уильям Берроуз, выступает оппонентом «психоделической революции». Оптимистическая идеология расстающегося с земной гравитацией расширенного опыта проходит у него проверку на прочность и оказывается фальшивкой. Не случайно само название романа – Up Above the World – звучит так иронично, ведь это, как сообщает автор, «строка из детской песенки, следующая фраза которой, «So high», в 60-е годы приобрела второе, наркотическое значение».