Елена Семенова Андре Пьейр де Мандьярг. Портрет англичанина в запечатанном замке: Роман/ Пер. с франц. В.Щеглова. – М.: Русская Лютеция, 2007. – 144 с. (Коллекция Gallus, серия «Запретное»).
Небольшой карманный формат. Как пишут немцы – Taschenbuch. Картинка на обложке, если не вглядываться, напоминает иллюстрацию к библейскому сюжету с центральной фигурой Иисуса. Но: ошибка!.. Это вовсе не Сын Божий. На самом деле книга оформлена фрагментом диптиха Герарда Давида в ратуше Брюгге под названием «Суд Камбиза. Казнь неправедного судьи». Если приглядеться, то заметишь, что тощему обнаженному мужчине, возлежащему на столе при мрачном консилиуме мужчин с лицами святош, скромненько так и аккуратно сдирают с ноги кожу. Название книги «Портрет англичанина в запечатанном замке», казалось бы, пытается встать в ряд с «Портретом Дориана Грея» и «Портретом художника в юности». Однако и эти ассоциации обманчивы. Даже отрывок, приведенный на задней стороне обложки, лукавит, скрывая суть. Более пристальное внимание стоит обратить на серию книги «Запретное», да еще настоятельное предупреждение «Для продажи лицам от 18 лет». В данном случае эта надпись – не пустое сотрясение воздуха. Во Франции эта книга 30 лет ходила по рукам только в рукописи. Отважились ее опубликовать лишь в 1979 году. На русском же она печатается впервые. Роман переведен мастерски, при этом издатели искренне советуют читать его людям только с крепкими нервами.
Автора книги, французского писателя Андре Пьейра де Мандьярга (1909–1991), без околичностей можно назвать гениальным художником XX века. Не случайно по крайней мере четыре его произведения нашли воплощение на экране, в том числе и роман «Обочина», получивший в 1967 году Гонкуровскую премию. Что мы наблюдаем здесь? Мастерские и эстетско-утонченные описания интерьеров, одежд, архитектуры подпитаны серьезным увлечением живописью: Мандьярг был внуком друга импрессионистов Поля Берара, общался с сюрреалистами, обожал Обри Бёрдслея. Описания апартаментов, спален и трапезных перекликаются со знаменитым декадентским романом Жориса Карла Гюисманса. Язык прекрасен, сочен и жив, движение сюжета гармонично и выдержанно. Ткань романа сдобрена рядом аллюзий – от имен Гракха и Публиколы до упоминания творений Шарля Бодлера, Обри Бёрдслея и Эдгара Алана По.
Но так же, как и в случае с картиной Герарда Давида, читателю не удастся застыть в благолепном восхищении таинственным замком Гамюш, путь к которому в определенные часы отрезают волны морского прилива. Реалистичное описание замка – лишь изящный пролог, разноцветная китайская маска, за которой притаилась леденящая кровь голова Медузы Горгоны. Труд писателя сравним здесь с мастерством отчаянного каскадера, работающего без страховки. Мандьярг без всякого стеснения взрывает покровы, драпирующие отнюдь не «ванильные» сексуальные влечения, и достигает страшных и бесстыдных глубин человеческой чувственности. Девиз его творчества выражен в словах «Эрос – божество темное» и раскрыт в череде натуралистичных, изощренно жестоких, садистских сцен. «Одни манеры для волков, другие для овец», – заявляет героиня романа Виола. Если бы достопочтенные маркиз де Сад и Захер фон Мазох соизволили восстать из могил, Мандьярг наверняка бы заставил их почувствовать себя милыми добрыми сказочниками.
Главный герой романа – аристократ и интеллектуал, «первый секретарь Посольства Соединенного Королевства сэр Горацио Маунтарс». Уединившись в замке со слугами-неграми Гракхом и Публиколой, а также избранным сералем, он отвергает нравы и обычаи остального мира и устанавливает свои законы. За высокими стенами Маунтарс превращается в свирепого Монгузно (русифицированный вариант имени означает «гора-задница»), в котором можно углядеть черты императора Калигулы и Влада III Дракулы. Вкратце суть его эротического кредо гласит, что любовный акт следовало бы уподобить акту поглощения пищи. Иначе говоря, человек, со смаком поедающий куриное крылышко и обсасывающий косточки, образно выражаясь, так же должен поступать и с партнером по сексу. Выписанные с филигранным искусством и проникнутые громокипящим дьявольским вдохновением, кровавые оргии Монгузно вызывают в читателе невероятную смесь ужаса, тошноты и восторга: «Знаки различия и награды на кителе генерала, в молитвенной позе сосущего мою шишку, приятно щекочут мне внутреннюю поверхность бедер, и мне кажется, что какое-то густое красное облако поднимается от пола, окружая меня, княжну, негра и немца, чтобы унести нас всех четверых от мира простых смертных и поддержать нас в оргии или в битве богов или демонов».
