Виктор Широков Ольга Шатохина. Камень, ножницы, бумага. – М.: Октопус, 2007, 224 с.
Книга московской писательницы и журналистки Ольги Шатохиной начинается отнюдь не случайным предуведомлением: «Все события вымышлены. Но не случайны. Совпадения случайны. Но не вымышлены. Ситуации «а вот еще был случай┘» пережиты лично автором или рассказаны друзьями, за что им особая благодарность».
И видно, что писательница хорошо знает по своей журналистской практике среду обитания главной героини повествования Вики, работающей ведущим редактором в информационном агентстве «Круиз», а до того сменившей несколько редакторских мест и местечек.
Казалось бы – типичная женская проза с пустяковыми (как, наверно, неправильно кажется нам, мужчинам) дамскими проблемами, тем не менее грозящими вот-вот перерасти в серьезную драму и чуть ли не окончиться отнюдь не хеппи-эндом по всем законам высокой трагедии.
Если бы┘ форсмажорно не возникли на книжных страницах всамделишные чудеса и читатель вдруг, как кэрролловская Алиса в неожиданный колодец, не был вынужден свалиться в самое доподлинное фэнтезийное действо, проще говоря, в старую добрую русскую сказку с колдовством, сражениями на мечах и настоящей любовью, которая всему делу венец.
Впрочем, кому-нибудь, возможно, покажется, что это сочинение ориентировано на тоже старую добрую фантастику типа Рея Брэдбери, вроде его «451 по Фаренгейту».
Напарник журналистки Вики по приключениям, историк по прозвищу Хиппи в самых экстремальных ситуациях постоянно приходит ей на помощь. Несмотря на то что он – книжник, даже книгочей, он готов отстаивать истину и идеалы с мечом в руках, ибо он еще и толкиенист. Такое вот странное племя разбрелось нынче широко по свету!
Тот же самый Бредбери еще в 50-х годах прошлого века отлично продемонстрировал, куда, в какие духовные джунгли может забрести общество потребления, не желающее почти поголовно читать книги, заменив это трудоемкое занятие легковесным потреблением комиксов и гламурных журналов.
Давнишним уже, первым русским читателям, наверное, даже в голову не приходило, что подобное может осуществиться наяву и тем более в нашей стране. Оказалось – волны этого духоразрушительного цунами докатились и до нас.
Еще оказалось, что в этой книге вымысла действительно не так уж много, настолько фантастична наша обыденность. Если не считать серебряных листьев┘ Хотя осенние листья дальневосточного клена – почти серебряные. Да еще в магазине возле трамвайной остановки не продается кофе в крупных зернах, скорее его можно найти в известной колониальной лавке, что в Камергерском.
Подкупает, чуть ли не в первую очередь, искренность автора, ибо ею помимо обычных писательских интересов двигали, во-первых, желание добавить собеседникам хотя бы чуточку более ясной и прочной смычки жизни и искусства; и, во-вторых, невозможность умолчать о собственных, к счастью, пережитых, отнюдь не безоблачных ситуациях, чтобы в очередной раз напомнить всем тем, кому показалось, что жизнь окончательно приперла их к стенке, что выдержать любой, даже неистовый напор все-таки можно и должно.
