Пробуждение

Ирина Мамаева. Земля Гай: Повести. – М.: Плюс-Минус, 2006, 317 с.

Ровный, как стол, ландшафт «нашей новой литературы» превращает двадцативосьмилетнюю Ирину Мамаеву в титана, в глыбу. Других таких нет. И щедро авансированный Роман Сенчин, и собравший внушительную коллекцию премиального серебра Захар Прилепин, и честолюбивый Сергей Шаргунов могут расслабиться. До Мамаевой им – как до луны пешком.

Она работает в редком и многотрудном жанре «русская классическая литература». Таких сегодня немного – ну Павлов, ну Варламов, ну местами Евсеев... Юную по литературным меркам Мамаеву, из которой пока «непонятно, что выйдет», хочется сравнить с Борисом Екимовым. Этот писатель отчетливее прочих придерживается «мысли народной», продолжая традиции Лескова и Писемского.

Устами одной из своих героинь Мамаева говорит: «Когда люди меня хвалят, они хвалят не меня, а воздают похвалу Богу». Так и есть. Слава Богу, что русская литература жива. Слава Богу, что мы узнали об этом именно сейчас – когда не осталось сердца, в которое бы не закралось сомнение. А писательницу хвалить пока что не будем – она может и обязана написать нечто большее.

Чем среди прочего была ценна русская литература в золотом XIX веке? Тем, что знакомила интеллигенцию с жизнью, от которой та была оторвана, но без знания которой не могла осознать судьбы своего народа и собственного исторического предназначения. Лесков – «Очарованный странник», Писемский – «Питерщик», Тургенев – «Бежин луг», «Хорь и Калиныч». Литература – это то, о чем не пишут в газетах, что «не показывают по телевизору». То, что не снимает с нас стружку, а наращивает кору.

Ирина Мамаева жительница Петрозаводска. Она пишет про деревенскую жизнь русского Севера. Нам кажется, что современная деревня – это какой-то ад, в котором не осталось ничего, кроме дикости и страдания. Страшно заглянуть за порог. Именно с этой интуитивно узнаваемой нами эмоции начинается повесть «Земля Гай»: «Отсюда, с переезда, поселок – растянутый, размазанный, как невкусная каша по тарелке, – был обнажен до последнего, ничем не прикрытого закоулочка. Так что за него, за всю его убогость, паршивость, сразу становилось стыдно и хотелось скорее отвести глаза: нельзя, нельзя было это видеть, запоминать, знать... Родиться в таком вот поселке было не просто несправедливостью – непоправимой бедой».

Однако автор входит туда, в этот «ад», и оказывается, что там тоже живут люди. Трудно и страшно, но – тоже любят, тоже мечтают и даже про мере сил верят в Бога. Заканчивается повесть совсем иначе: «Господи, как же велика любовь Твоя! Как прекрасен мир этот милостью Твоей, благодатью»...

Петрозаводск – это где-то под Кондопогой. И национальный вопрос в повестях Мамаевой возникает. Однако без газетной настырности, сквозь призму живых судеб. Тем острее понимаешь, что проблема эта – не минутная информационная истерика СМИ, что она – есть.

Так же деликатно затронут социальный вопрос. Страшнее и пронзительнее, чем в старательно прописанном междусобойчике сытенькой районной администрации («люди разучились работать», «социализм кончился», «крутиться надо, вертеться», «есть же кредиты, ипотека»), он звучит в эпизоде, где сельская фельдшерица ценой мучительных унижений покупает траченную молью горжетку в ломбарде. «Шла потом по улице и думала: «Нет, мы не нищие, не нищие, не нищие!.. Нищие – это те, кто сдает вещи в ломбард». И понемногу успокаивалась».

Утопающие не хватаются за соломинку – никто им соломки не подстелил. Они хватаются за себе подобных. Захлебываясь, хрипя, топят друг друга, тянут на дно. Но автор повести находит в себе силы не отчаяться, не опустить руки. В каждом находит зерна живой жизни. Для каждого пытается найти выход. Отвращение – удел слабых. Сильный – учит себя любви.

Повесть «Ленкина свадьба» – о молодежи. О деревенской молодежи, которой, согласно нашим почерпнутым из газет представлениям, давным-давно нет. Повесть о том, как вызревает любовь-поступок, как происходит становление личности. Нынешним «молодым» с собою бы разобраться, со своими фрустрациями и хаотическими «впечатлениями», а тут вдруг такая мудрая и мощная литература.

О недостатках писать не хочется. Их мало, а те, что есть, можно списать на «молодость». Либо хорошо потрудилась литературный редактор И.Ковалева, либо нас ждет рождение большого писателя.

Первая книга Мамаевой оказалась сенсацией. Вторая – должна стать событием. Станет ли?..