Андрей Щербак-Жуков Борис Штерн. Второе июля четвертого года. Новейшие материалы к биографии Антона Чехова. – Новосибирск: Свиньин и сыновья, 2005. 3000 экз. 88 стр.
О том, как работал Борис Штерн, ходят легенды. Его спрашивают: «Почему такой грустный?» Он отвечает: «Издатель немедленно требует роман, а я написал всего 30 листов». «А сколько нужно по договору?» – спрашивают. «Нужно не меньше двадцати». «Так в чем же проблема?» А он, смутившись, отвечает: «Я же должен написать 40 листов, а потом половину вымарать. Тогда получится текст, который меня удовлетворит»┘
Роман «Эфиоп» вышел без соблюдения этого правила. Произведение получилось сложное, многоплановое, но громоздкое и рыхлое. Безумно смешные и яркие куски в нем чередуются с явными длиннотами. Французский шкипер, увлеченный творчеством Пушкина и селекционными идеями, вывозит в легендарную страну Офир из осажденного Красной армией Крыма мальчонку по имени Сашок и мечтает вырастить из его потомков великого африканского поэта┘ Борис Штерн мечтал вернуться к роману, сделать новую редакцию – более вычищенную и энергичную. Ее выход, без сомнения, стал бы ярчайшим событием не только фантастики, но и современной российской литературы вообще. Увы, внезапная смерть во сне не позволила этому свершиться.
«Второе июля четвертого года» было написано раньше романа «Эфиоп», но оказалось вставлено в него как отдельная глава. Это было ошибкой, исправить которую автор не успел. Яркое и вполне самостоятельное небольшое произведение кануло в глыбе текста, хоть и отличалось от него стилистически.
Это озорная литературная игра – историко-биографический очерк, якобы написанный Сомерсетом Моэмом «для англичан, изучающих русский язык, и для русских, не изучавших русскую литературу», и только переведенный Борисом Штерном. Двойное наслоение ссылок придает этой тонкой стилизации необычный комический оттенок. Ровно до середины текст строго соответствует реальному жизнеописанию Чехова. Но в точке, отмеченной в истории как 2 июля 1904 года, все меняется. Умирающий Антон Павлович в бреду разговаривал с японским матросом, которого когда-то видел на Сахалине, и вдруг попросил бокал шампанского. Вина не оказалось, и врач-немец, «ни на что уже не надеясь, разрешил выпить водки, такой опасной для туберкулезников, – попросту разрешил выпить отравы». Но водки тоже не было, и Чехову налили целую рюмку чистого медицинского спирта. И тот «неожиданно хорошо подействовал, пульс восстановился, японский матрос исчез, Чехов уснул».
После этого Антон Павлович выздоравливает, вскоре он получает Нобелевскую премию и учреждает на эти деньги «Фонд Чехова», распорядителем которого становится племянник писателя Михаил Чехов. Он начинает «активно скупать крайних ультра-революционеров» – устраивает побег за границу Свердлова, Каменева и Сталина с условием прекращения ими политической деятельности. Изменяется не только судьба писателя, меняется судьба России┘
Друг и коллега Бориса Штерна Геннадий Прашкевич подарил этому оригинальному и незаслуженно не замеченному произведению вторую жизнь – с его предисловием «Второе июля четвертого года» вышло в серии «Общедоступная библиотека» в том виде, в котором задумывалось автором изначально.
