Псалом и райские песни

Псалом

...Ибо горе безмерно, а сам я имею
предел,
А любовь одинока,
а должно вступаться за слабых...
И поэтому я проклинаю
(чего не хотел)
Этот мир в рукавицах ежовых
на содранных лапах!
Ибо горе безмерно, безмерно, –
Меры нет, и не хватит слов!..
Ибо горе бессмертно,
бессмертно!..
Всем нам измерена жизнь,
смертна любовь!..
Я собой заслоняю от жизни
больную любовь
И собою кормлю и баюкаю мыком
и свистом,
Завожу ей заезженных старых
и добрых «битлов»
Из далекой эпохи, когда еще
был оптимистом...
Я мечтал об удачах,
чего-то такого хотел...
Нынче слушаю Джона,
тусуюсь в убитых забавах...
Ибо горе безмерно,
а сам я имею предел,
А любовь одинока,
а должно вступаться за слабых!
Блюз
о виденье
В этом городе старом,
продажном, больном и жестоком,
Где стянулись петлей север
с югом и запад с востоком,
Согреваюсь одним лишь
виденьем твоим в полудреме,
Сам в разгар ограбленья
судьбы своей стоя на стреме.
Цепью окон горящих скользя
угасающим оком,
Провожая подруг, молодящихся
в блуде убогом,
Отпуская друзей на попойки
с врагами моими,
Заслоняюсь виденьем руки,
как рукой в Хиросиме.
Этот блюз о виденье пою
каждый день я,
И, еще не отбросив сандали,
но сбросив котурны,
Быть один я уже научился,
и очень недурно.
И вот-вот научусь не любить,
хотя это и сложно,
И виденье твое от меня
отречется, возможно.
Это, может, уложит меня,
но не очень тревожит.
Ты меня предала, отчего же
виденье не сможет?
Время движется мерно
и целит спокойно и верно.
И в столовке Юдифь подает мне
мозги Олоферна.
Этот блюз о виденье пою
каждый день я.

ИЗ ЦИКЛА «РАЙСКИЕ ПЕСНИ»

Уличная песенка
Топот, смрадное дыханье,
трели мусоров,
По подъездам затиханье
нецензурных слов,
Еле слышно речь Хрущева –
брезжит телесвет,
Мы содвинулись: еще бы,
нам пятнадцать лет!
Как я счастлив был в ту зиму,
как я царовал!
Растянул тебе резину
теплых шаровар!
В этом городе отпетом,
в той каменной стране
Кроме памяти об этом
все изменит мне┘
Но прошью я с дикой силой лед
холодных лет,
Телом троечницы хилой
мощно разогрет!
С той зимы не вмерз во время
и иду на спор:
Воздержанье очень вредно
с самых ранних пор!
И пока еще живу я и плачу
за свет,
Всюду буду петь жену я
из страны Джульетт –
Там трамваев громыханье,
там в глуши дворов
Топот, смрадное дыханье,
трели мусоров┘
Москва моя┘
Москва моя, мама, невеста,
Приросшее детское место,
Тебя волоку до черты,
Где кончат, и первая – ты,
и первая – ты┘
Жуть жить – вот какая
житуха,
Не сыщешь ни Бога, ни духа,
Отца умыкнули в скоты,
И сына, и первая – ты,
и первая – ты┘
В проулках твоих змеевидных
Сколь выпало ран мне
завидных,
Сколь женщин пошло
на бинты –
Без счета, и первая – ты,
и первая – ты┘
Погряз я в феминах и ранах,
И в песнях своих шибко
странных,
Я грязен – но песни чисты,
И раны, и первая – ты,
И первая – ты!..