Осторожно, не мистика!..

Мистиком называют Гоголя. Пожалуй, правильно. А вот когда вслед за Гоголем мистиком называют Булгакова – «за чертовщинку», это уже ни в какие ворота не лезет. Еще хуже, когда «мистикой» называют современную фантастическую литературу о приключениях в потустороннем мире. Узнаваемая атрибутика – это еще не признак чего бы то ни было. Не называем же мы кощунственные картинки охочих до скандала постмодернистов «религиозной живописью»!

Настоящим, а не игрушечным мистиком был немецкий средневековый проповедник Экхарт по прозвищу Мастер. Это он придумал выражение «Искра Божия». В каждом человеке есть малая толика божественного начала, но вот разглядеть ее в себе и тем более разжечь из нее костер доступно не каждому. Для этого как раз и нужно быть мастером. А мастерами не рождаются – на мастеров учатся. Долго и тяжело.

У нас же «мистиками» называют всех тех, кто просто верит в приметы. Дегенерации понятия в обыденном сознании соответствует степень его дегенерации в искусстве, потому что нынешнее искусство поспешает за обывателем, задрав штаны. А хорошо бы наоборот...

Юрий Арабов, мастер сочного плетения словес, сам много и серьезно (в этом можно не сомневаться) думающий о жизни, наполнил свой роман потусторонними намеками для любителей разгадывания интеллектуальных шарад. Зачем? Чтобы не прочел кто попало? Франциск Ассизский не гнушался проповедовать птицам...

Трое даровитых фантастов сочинили блокбастер на тему «борьбы добра и зла», из которого не понять, где зло, где добро. Более того, сознательно смешали черное с белым – дескать, в толще времени все относительно... Вряд ли «юные любители приключений» обратят внимание на этот посыл, но ведь в подсознании он отложится – и ой-ей-ей как всплывет...

Быть мистиком – значит посвятить себя служению высшим силам. Высшим по сравнению с собой. Для этого необходимо овладеть искусством смирения. Арабовский герой ироничен, как положено «современнику», и не щадит себя. Но самоирония – это другой конец самодовольства, а палка одна. Бьешь видимым концом, а невидимый отдает в руку. Самоуничижение паче гордости.

Быть мистиком – значит верить в те сущности, которым ты служишь. Простого размышления мало – надо «думать душой». «Творение мистика – это дыхание его сердца; оно воспринимается не как сумма информации, которую можно подвергнуть анализу, а как непосредственное состояние» (Архимандрит Рафаил). Эйнштейн однажды сказал, что, сталкиваясь с проблемой возникновения вселенной, каждый честный перед собой ученый приходит к концепции Бога. Творение не постичь умом, науке неизвестно, как что-то возникает из ничего. Поэтому «мистический роман» не может быть суммой писательских технологий, а его содержание – суммой остроумных концепций, как в «Марше экклезиастов». Он может быть лишь результатом откровения. Тем самым, о чем можно сказать «непонятно, как сделано».

Непонятно, из чего порой рождаются прямо у тебя на глазах завораживающие словесные образы в «Флагелантах». Необъяснимо, как в «Марше экклезиастов» из-под коры натужного, «на продажу», юмора нет-нет да и пробьется хрупкий росток заставляющей искренне улыбнуться шутки. Все прочее понятно и объяснимо. И больше никакой «мистики».