Андрей Мартынов Поль Верлен. Исповедь. / Пер. с фр. – СПб.: Азбука-классика, 2006, 480 с.
Если верить Юрию Лотману, декабристы в публичном поведении копировали героев своих любимых произведений. В частности, шиллеровского «Дон Карлоса». С маркиза Позы «делали жизнь» многие отечественные западники начала XIX века.
Так же поступали писатели, художники, композиторы. Одновременно они искали в источниках подражания ту традицию, которую развивали в своем творчестве.
С кого делал жизнь один из создателей символизма, французский поэт Поль Верлен (1844–1896)? Попробуем разобраться.
В том его избранной прозы входит автобиографическая новелла «Мои тюрьмы», где Верлен рассказывает о своем покушении на друга и интимного партнера поэта Артюра Рембо. Последний, кстати, стал причиной распада семьи Верлена, так как жена Поля приревновала (и не без оснований) его к супругу. «В июле 1873-го, в Брюсселе, после уличной ссоры, следствием которой были два револьверных выстрела, причем первый легко ранил одного из спорщиков, два друга решили забыть об этом случае, потому что виновный попросил прощения, а другой его простил; но затем тот, кто совершил этот прискорбный проступок, будучи одурманен абсентом и до и после ссоры, внезапно опять заговорил угрожающим тоном и столь недвусмысленно полез в правый карман своей куртки, где, к несчастью, находилось оружие с четырьмя неиспользованными пулями и со спущенным предохранителем, что другой в испуге бросился бежать со всех ног по широкой дороге (ведущей в Халле, если мне не изменяет память), преследуемый бешеным безумцем. Полицейский, прохаживающийся неподалеку, сразу же задержал преступника и потерпевшего. После короткого допроса, в ходе которого виновный клеймил себя гораздо беспощаднее, чем пострадавший – его, оба задержанных, согласно приказу представителя власти, отправились вместе с ним в магистратуру».
Описанное Верленом покушение напоминает аналогичный случай, происшедший между Винсентом Ван Гогом и Полем Гогеном. Как и в случае между Верленом и Рембо, вначале имело место неумеренное потребление абсента, а само покушение, по счастью, также оказалось неудачным.
В книге представлена и другая во многом автобиографическая проза. В частности, «Исповедь» (которая с «Моими тюрьмами», «Моими больницами» и «Больничными хрониками» образует единый корпус воспоминаний), повествующая в числе прочего об участии Верлена в Парижской коммуне («годе ужаса», как назвал это время любимый поэтом Виктор Гюго). Тогда Верлен работал цензором, отмечая статьи, нелояльные по отношению к революционерам. Интересна новелла «Два словечка об одной девке» – о неудачном романе интеллектуала с девочкой по вызову, «Пьер Дюштале» – о франко-прусской войне, во время которой Верлен служил в национальной гвардии, а также «Записки вдовца» (очень почитаемые Валерием Брюсовым), представляющие из себя во многом парадоксальные очерки-медитации о разного рода исторических и культурных событиях, о Наполеоне, Гюго, современной поэзии и собственных снах.
С кого делал жизнь Поль Верлен? Со своего любимого абсента...
