Евгений Лесин Владимир Яшке. Почти по-японски. - СПб.: Красный матрос, 2005, 72 с.
Владимир Яшке (р. 1948) - питерский художник и поэт, митек, "дедушка", как его называют друзья и почитатели. Родился во Владивостоке. С 1976 года живет в Ленинграде (некоторые его называют Санкт-Петербургом). С 1985 года участвует в митьковских выставках.
Книжку свою иллюстрировал сам (такое вообще им, митькам, свойственно). Почему по-японски? Потому что - хайку (хокку) и танки. Почему почти? Потому что, как сказано в авторском вступлении: "Хайки мои, конечно, не хайки, поскольку они даже и не хокку, а танки не тянут даже на бронетранспортеры..." Ну, и сами слова: "Вышел на Невский в хаками/ решили что я педераст -/ ну ее к черту/ экзотику, блин,/ завтра одену свой килт родовой". Орфография, комментарии и примечания - автора. Комментарии, конечно, про хаками и про килт, а вот орфография... В Ленинграде, я знаю, говорят: поребрик, шаверма, парадное, булка, но вот "одену килт" - совсем уже ни в какие ворота, ни в подъезд, ни в парадное не лезет. Одевают все же поэта, а килт поэт - надевает.
Мой друг поэт, тоже печатающийся в "Красном матросе", уверяет, что Пастернак тоже писал в стихах "одену". Ранних стихах. Проверять не стал я, что с нобелевским лауреатом связываться?
Простив авторскую орфографию, с интересом взялся я за комментарии. Сначала, впрочем, стихи: "... гейши / сакэ предлагали / строго хозяйка-Татьяна глядит / вежливо я отказался / и чай заказал. / Дома бояру попью". Комментарий к слову "сакэ": "нац. яп. алкогольный напиток. Пробовал - ведром не напьешься, но хорош с похмелья..." Не знаю, поверю, гораздо важней про бояр, называемый, впрочем, боярой (видимо, ленинградское: Москва - женщина, всех в мужском роде норовит величать, и наоборот): "особо популярное в период угара Перестройки 70-ти градусное ленинградское аптечное сакэ..." Пил я бояр, боярышник - вкусно, конечно. Лучше всего с "Байкалом" смешивать. Вещь не ленинградская, а всероссийская, но все равно - автор за одну любовь к бояру уже вызывает симпатию.
И ведь и хайку (хокку, танки, бронетранспортеры и пр.) хорошие, жизненные: "Вышел на Невский с сакэ/ в трехлитровой бутылке/ на императорский дивный/ дворец поглядеть.../ три самурая меня/ запихали в карету/ и в вытрезвитель свезли/ выпив остаток -/ 2 литра сакэ по дороге..." Печально, смешно, по-ленинградски, по-митьковски. "Вышел на Невский/ дурак дураком - в кимоно.../ глядь - самураи навстречу:/ "Здорово, братки!" - / Шинкарев и Сапега!"/ "Дед, - говорят - ты опять?"/ "Нет, - говорю - не опять!"
Кстати, не все стихотворения в книжке начинаются именно так - вышел, мол, на Невский. "Девушка пьяная/ мне старику подмигнула -/ гейша наверное. Или вокзальная ..." Цитирую не до конца, ибо и так понятно. Те же чувства. Смешно. Грустно. По-ленинградски.
Тексты Яшке не напрягают, не завораживают, не обволакивают. Даже больше - они не мешают. Что может быть лучше? Тихое доброе слово. Вот оно, почти по-японски: "Пьяница сволочь дерьмо/ говорит мне подруга/ тихо картины пишу".
