Евгений Лесин Кирилл Ковальджи. Зерна: Книга краткостиший. - М.: Авваллон, 2005, 240 с.
Стихи должны быть хорошими и короткими. Главное - короткими. Даже если хорошие, точней - даже если плохие. Книжка Ковальджи - сборник совсем маленьких, в одну, две, ну три-четыре строчки, стихотворений. Что не может не радовать. Из маленького автопредисловия: "...мини-собрание своих мини-сочинений предлагает автор к своему юбилею".
Кстати, действительно юбилей. 75 лет. Кирилл Ковальджи - известный поэт, прозаик, переводчик и "воспитанник молодежи", автор множества книжек, лауреат различных премий. Первая публикация - 1947 год, первый сборник стихов ("Испытание") - 1955-й. Краткостишия (термин Николая Глазкова) пишет всю жизнь. "Они годами писались как-то само собой, между делом, на ходу. Сначала автор полагал, что это "заготовки" будущих стихотворений, потом не без колебаний признал их самостоятельность, то бишь - суверенитет". Правильно, Кирилл Владимирович, какие уж там заготовки, полноте. Заготовки - они только у фрезеровщиков да авторов эпопей.
У маститых.
Поэт же - птичка. Чирик себе да чирик, поцеловали - смеется, разбили физиономию - хнычет. Но все не всерьез, как-то само собой, между делом, на ходу. Поэзия, повторю классическое, должна быть глуповата. Она всегда - не всерьез, между делом, сама собой.
Не надо изводить тысячи тонн словесной руды, не надо добывать радий. Надо ходить, смотреть, говорить. Видеть. "Ни копейки на ладони... / Я, как все, отвел глаза. / Был бы я один в вагоне, / я бы ей не отказал". Наверное. Но один в вагоне только сами знаете кто по ночам катается!
Да, отвел глаза, стыдно. И читателю стыдно. Не за автора - за себя. Маленький, но катарсис. Осторожно, кавычки закрываются. "Парящий в небесном куполе, / клюнул поэт на земное / созданье - может, и глупое, / но очень и очень живое!"
А ничего другого и не надо. Стихотворение настоящее тоже должно быть - пусть ну не глупое, ладно, но уж точно не эпохальное, - а именно что очень и живое. Веселое, грустное, - какое угодно, лишь бы очень живое. "Он брит и мыт, но глаз его нечист: / - Я знаю женщин, / как Москву - таксист". Таксисты знают лишь адреса. И то не все. Москву можно узнать только бродя пешком, а женщин... словом, метафора точная.
"Я был воздушным шариком, / я с ветерком пошаливал, / теперь уж я не тот: / гужу, как вертолет". Вот и все. И не надо мучительных описаний на две главы. О самом страшном можно говорить весело, о самом важном можно говорить коротко.
Просто если уж ты - сочинитель, создатель стихотворений, то будь добр, сделай так, чтоб созданье твое было очень и очень живым. Тогда его можно будет взять за руку и увести - да хоть в библиотеку.
