Классики и экстремисты

Приглядевшись к гуманитарному издательскому ландшафту, быстро замечаешь, что за прошедший год он неожиданно быстро начал менять свои очертания. Какие-то крупные массы где-то под почвой пришли в движение, и на прежде плоской поверхности там и сям стали появляться причудливые объемы. Прямо как в школьном учебнике географии, в главе "Образование гор".

Про то, какие именно силы зашевелились под землей, гадать не буду. На поверхности же явно видны две противоположные тенденции. С одной стороны, стремление культивировать рафинированные академические стандарты. То есть издавать литературу исключительно специальную и высококачественную, желательно уже перешедшую в разряд классики, пусть и злободневной. С другой стороны, стремительно растущее увлечение всем радикальным, экстремальным и политически острым, короче говоря - всем левым. Иными словами, все сколько-нибудь значительные гуманитарные издательские начинания уходящего года тяготеют либо к одному, либо к другому полюсу.

Особенно показательны в этом отношении серийные проекты. Тем более что серия сама по себе - уже тенденция, не важно, спонтанно ли она сложилась,или была искусственно создана. Скажем, для академического формата образцовыми стали серии питерской "Науки" и московского РОССПЭНа, с многосотстраничными томами, солидными вступительными статьями, предметными и именными указателями и прочими атрибутами научной добросовестности. Список авторов соответствующий, все как на подбор классики. В "Науке" - Бернардо Больцано, Николай Гартман, Александр Кожев. В РОССПЭНе - целая вереница отцов-основателей культурологии от Малиновского до Гирца, Жильсон, Маритен, Левинас. Аналогичная стратегия видна и в искусствоведческих сериях - серии издательства "Слово" и особенно в двух замечательных проектах суперколосса "Азбука-классика" - "Новая история искусства" и "Художник и знаток". Последняя заслуживает особого разговора: впервые в России крупное издательство с большими тиражами взялось за выпуск искусствоведческой серии наподобие завоевавшего весь мир англосаксонского "Пингвина" - томиков карманного формата, адресованных серьезно настроенным дилетантам и студентам.

Однако и набирающая силу левая волна тоже стала создавать свои серийные стандарты. Самой амбициозной попыткой такого рода стала, конечно, "Ультра.Культура", сознательно испытывающая продуктивные возможности книжного скандала. Надо сказать, не без некоторого успеха. Впрочем, поскольку критерии качества в "Ультра.Культуре" заведомо не на первом месте, то и проекты получаются очень неровные. Скажем, "Жизнь Zапрещенных людей" оказалась разочаровывающе малосодержательной. С меньшим апломбом, но зато более результативно разрабатывает политический ресурс московский "Праксис", чьи компактные книжечки по политической философии, при всем их научном профессионализме, всегда обнаруживают более или менее явный политический прицел. Впрочем, и увесистые тома на тему глобализации (один из них - политический бестселлер Хардта-Негри "Империя") тоже отнюдь не из числа нейтрально-научных. В искусствоведении левая идея тоже дает о себе знать, правда, в этом году она оказалась целиком и полностью вытеснена в сферу периодики. Поддерживает свою репутацию левого издания "Художественный Журнал", впрочем, ту же политическую карту разыгрывает на свой лад "Синий диван" и отчасти Словом, и рыцарям научной чистоты, и поборникам политической ангажированности предстоит теперь нелегкое испытание серийным производством. Время покажет, кто из них быстрее выйдет в тираж.