Евгений Лесин Маргарита Шарапова. Москва. Станция Лесбос. - Екатеринбург: У-Фактория, 2004, 382 с.
Прочитав на одной строчке: "Увидела себя, сидящей впритык стул к стулу, бок о бок с Лореттой Ивановной. Матрона сосала┘" - почему-то захотелось сделать паузу, не переходить к следующей. И правильно, что не стал сразу читать следующую строчку. Ибо Лоретта Ивановна сосала длинный мундштук.
Огромное количество жутких романтических историй. Именно жутких и именно романтических. Мальчик, который скорее девочка, нежели мальчик. В метро. Очень поздно. Пустой вестибюль. За спиной толпа скинхедов. Вот сейчас подойдет поезд, в нем машинист, смелый, добрый, красивый. Он спасет, мы уедем не важно куда. Поезд оказывается не пассажирским. Ближе к ночи такое часто бывает. Мальчик в дамских гипюровых трусиках не удержался, рухнул. Машинист, конечно, по тормозам, но┘
Но машинист увидел, кого сбил. Окровавленный юноша на рельсах - вот она, девушка его мечты. И мальчик выжил. Лежит в палате с пятью грубыми мужиками. Типичные русские рабочие. И пришли к нему. Машинист, смелый, добрый, красивый, но┘
Никуда они не уедут. Машинист женат. Жена думает, что он переживает только оттого, что "пострадал человек", вот и советует сходить. Зря. Очень плохой совет. Потому что: "Понимаете, Анна, я люблю одного человека, не удивляйтесь, он мужского пола, нет, это не ваш муж, это тот, кого он сшиб поездом, вот. Я его очень-очень-очень люблю, а ваш муж, кажется, тоже в него влюбился, он ухаживает за ним, я видел его лицо, глаза, он точно влюбился, вот. Но у него же есть вы, а у меня, кроме Валерки, - никого, понимаете?"
Историй таких много, идут они параллельно, и везде - надрыв, отчаяние и восторг. Моя любимая книга моего любимого польского писателя Тадеуша Конвицкого называется "Хроника любовных происшествий". Так вот здесь - та самая хроника любовных происшествий. Хотя, конечно, отчасти и криминальная хроника.
"Спустя минуту на месте событий возник милиционер.
- Что за пидараски? - озадачился он, остановившись возле распростертых девичьих тел. Обе в джинсах, джинсовых куртках, ноги и руки раскинуты в стороны, рядом с каждой валяется игрушечный пистолет, а во лбу у той и другой стрела с резиновой присоской".
Игра, перформанс, странный мирок. Просто когда заканчивается интернет, то начинается СПИД, и наоборот. В любом случае - game over, игра окончена.
Заголовок, кстати, насколько я знаю, издательский. Роман назывался "Прохождение". Перед нами и впрямь прохождение - не вступление, не инициация, а именно прохождение. Огромного количества мальчикодевочек и девочкомальчиков - сквозь отвратительное и прекрасное, манящее и пугающее горнило любви-любви-любви и опять любви.
Маргарита Шарапова - довольно молодая московская писательница, выпускница ВГИКа и Литинститута, автор двух книг прозы и нескольких детективов. Член нескольких творческих союзов, лауреат нескольких литературных премий, частый и любимый гость толстых журналов. Когда-то Шарапова писала про бандитов и коммунистов, алкоголиков и наркоманов, про цирк, про зверей, про тараканов, про поэта Архилоха, про трамвайный разъезд у 59-й больницы (теперь там памятник Ерофееву). Чернуха была полная, беспросветная, смех был не столько сквозь слезы, сколько сквозь лужи. Сплошная автобиография, даже если речь шла не от первого лица. Потому что - исповедальность.
Теперь - мальчики и девочки. Солидные господа и почтенные дамы. Клубы-рестораны-эйфелевы башни. Смоляноволосая леди, белокурое создание. "Один со свекольными волосами, с серьгами в ушах, с пирсингом правой бровки и кончика языка, другой с сиреневой прической, подкрашенными ресницами и губками". Голубая свадьба в клубе "Голубой щенок", мир да любовь. Ревнюшки и пидовки, свадебные гей-генералы Модест Иванович и Иван Иванович. Неформалы-экстремалы-эстеты-экзоты. Есть Герда, но не Кай нужен ей (они все козлы), а Снежная королева. Да где ж ее взять, сказочную королеву? Прошла как-то раз в подземном переходе, разбила сердце девочке и канула в слово "вечность".
Есть и Пиноккио. А значит, появится и Карл, не папа Карло, но все равно Карл: "- Прогуляемся? - низким шепотом молвил господин и неожиданно добавил: - В Третьяковку?
Пиноккио машинально глянул на часы в вестибюле. Мужчина усмехнулся.
- Не беспокойся о времени. Времени - нет. Не существует".
Прямо хоть не ходи теперь в Третьяковскую галерею.
