В Смоленске Эдуард Кирсанов издавал журнал "Ватерлоо". Видимо, он понимал современный литпроцесс как битву, которую стоит так проиграть, чтобы она вошла в учебники. Однажды он прислал мне письмо со стихами. Его интересовала заумная поэзия или, лучше сказать, вообще поэзия, которая вся заумна, ибо не вмещается в ум. Место в Академии Зауми как раз ему подходило. Эдуард осознанно следовал недовоплощенными путями русского авангарда. Он именно один из тех, кто доказывал прямо текстами, что эта традиция жива и плодотворяща. Но, бесспорно, не всякому подходит.
Из Смоленска мне переслали короткую справку, написанную его друзьями, вот она целиком:
"Эдуард Кирсанов родился 8 сентября 1972 года в пос. Магнитка Кусинского района Челябинской области. С 1975 года жил в Смоленске. Учился на факультете иностранных языков педуниверситета. Ушел с третьего курса. Позднее окончил заочное отделение факультета русского языка и литературы. Преподавал английский язык в колледже. Литературным творчеством занимался немногим более десяти лет. С 1995 года - активный участник литературного объединения "Персона". Был инициатором и редактором журнала "Ватерлоо" (вышло 4 выпуска). Печатался в смоленских, тамбовских, донецких изданиях. В 2002 году вышла книга стихов "Круг чтения. Квадрат окна. Треугольник души". В творчестве, по собственным словам, ориентировался на эксперимент в области звука и смысла, на идею синкретичного искусства, взаимодействия музыки, живописи и слова. Пытался продолжать традиции заумной поэзии, ОБЭРИУ и абстрактного искусства.
Умер 21 ноября 2003 года в результате несчастного случая".
Слишком краток оказался жизненный путь поэта. Но в стихах его путь долог, они только открываются тем, кто хочет открытия для себя и в себе.
Попробуем прочесть.
Эдуард Кирсанов
вечер винсента
двери
тишина глотая застывшие
звуки один за другим
выползает наружу на улицу
улица нелюдима
комок подступает к горлу
от мысли что ты один
что уже никому не нужен
и линия неуловима
прямая особенно клонит
в сон потому что сегодня
совсем ничей
эти сумерки неразборчивый
почерк вечера чьи-то тени
минутное появление
в 3-ем действии звон ключей
и медленный скрип ступеней
окно
воздух мансарды затянутый
ряской дыма
наполнен чем-то еще кроме
тоскливых воспоминаний
о прошлом
наверное одиночеством
вот пролетает мимо
и опускается на плечо
ангел неправильных
линий или же просто
мошка
импрессионизма палец
измазанный краской
застрял в носу
механизм доведенный гением
до совершенства смысл
отыскать невозможно
представить себе что
еще принесут
вечерние тихие мысли
запоздал нынче март
от нечего делать видимо
просто так
вместо пространства
бесформенное пятно
многоточие меланхолии
наводненье
и сидит и молчит улыбается
рыжий дурак
и сидит и грустит
и вздыхает и ждет
сновидений
вот рука в пустоту полотна
тычет кистью в желток
палитры
вот любимая трубка гаснет
и тьма растет неумолимо
глоток абсента
неприбранная постель
и смотрит стул из угла
и успокоенная молитвой
начинается ночь
винсента...