Житейское дело

Кодзиро Сэридзава. Умереть в Париже / Пер. Д.Рагозина, Т.Соколовой-Делюсиной, Т.Розановой, В.Мазурика. - М.: Иностранка, 2002, 543 с.

Он умер там, в Париже, от туберкулеза, году в 28-м. Ему было чуть за тридцать, он занимался экономикой - сначала в Токийском Императорском университете, потом в Сорбонне, "рос в нищете и страдал от отсутствия средств и хотел знать, что же такое деньги и состояние, какова их роль в этом мире". Молодая жена, маленькая дочь, названная именем несбывшейся любви, туберкулез, парижская осень, клиника в Швейцарии, неизлечимо.

Он умер там, в Китае, в 38-м, японский корреспондент, как ему было не умереть, "зыбкие, как это бывает во сне, улицы", китайские проститутки, живые лица детей; до этого был кризис - смерть матери, отдавшей своему богу все, что у нее было, и даже больше, - потому что "земные блага - это пыль"; смерть друга и духовного отца, живые и мертвые лица, невыносимо.

Он умер там, в Японии, в 45-м, бомбежка - и нету, гул над головой, от дома не осталось ничего, четыре дочери будут вспоминать рассказы нестарого отца - про детство, про учение Тэнри - буддистскую секту, так повлиявшую на всю жизнь их бабушки и дедушки; про лилию, вспыхнувшую золотом, - "Бог, несомненно, был рядом, на расстоянии вытянутой руки", про клинику в Швейцарии, китайские храмы.

Он умер потом, в 93-м, председатель японского ПЕН-клуба, член Комиссии по выдвижению кандидатов на Нобелевскую премию в области литературы, написавший уже после своего 90-летия цикл из восьми книг - "размышления о том, где место человека в этом мире", как услужливо подсказывают критики.

Где место человека в этом мире? Где место Кодзиро Сэридзавы? В какой контекст его вписывать? Японская литература ХХ века, Ясунари Кавабата, Кэндзабуро Оэ, интерес к Западу? Довоенная Европа, Ромен Роллан с его "быть над схваткой", философия Бергсона, литература идей, социальная направленность? Послевоенная Япония, растерянная, горькая; чувство вины, какое может быть лишь у проигравших (не зря эссе Сэридзавы "Разговор с ушедшим" может кому-то напомнить Белля)? Работа в ЮНЕСКО и ПЕН-клубе, неполученная Нобелевка?

Тяжелая, подробная проза, стиль, от которого мы отвыкли задолго до конца прошлого века, определение "классическая литература", приходящее в голову с первых страниц автобиографической "Мужской работы". Жизнь ребенка, чьи родители фанатично преданы учению Тэнри, ждут появления бога, возводят храм, то сомневаясь, то вновь обретая веру. Жизнь юноши, влюбленного и пытающегося быть достойным своей любви. Господи, как казенно это все звучит. Как подробно и больно это все описано.

"Умереть в Париже" вполне мог бы стать женским романом: после замужества дочери отец сомневается, должна ли она прочесть дневники своей давно умершей матери. Читателю эти дневники открыты: японцы-молодожены приезжают в Париж, муж работает, жена собирается рожать, но заболевает и, родив дочь, вынуждена почти все время проводить в клинике в Швейцарии. "Может быть, я и умру, но я не в силах больше жить в разлуке со своей девочкой. Уж лучше умереть в Париже". Господи, как наивно это звучит. Как затягивает, когда читаешь книгу.

И так - все романы, все рассказы, вошедшие в книгу "Умереть в Париже". Продираться сквозь все это отвергаемое автором учение Тэнри, постепенно слепнуть вместе с героями, постепенно обретать внутреннее зрение, ахать при виде храма Наньсы в Китае, тревожиться о том, что толпа для философа - как глухонемая дочь, которой надо донести истину. И, закрывая книгу, понимать, что прочел ее слишком не вовремя: искренние раскаяния ХХ века, его невыносимые вопросы о боге и месте человека на земле уже не в моде. Еще не в моде.

Он умер там, в Париже, году в 28-м, так и не написав ничего - ни романа "Умереть в Париже", ни эпопеи с диким для советского уха названием "Судьба человеческая", ни книги об основательнице религиозного учения Тэнри. Иначе чем объяснить, что японский классик Кодзиро Сэридзава никогда раньше (не считая одного рассказа да анкеты в "Вопросах литературы") не издавался по-русски?

"Я не считаю судьбу чем-то мудреным и загадочным. Обыкновенное дело, по-моему".