Площадка для выгула поэтов

Черным по белому: Антология. - М.: ОГИ, 2002, 296 с.

Альманах "Черным по белому" вышел буквально "по горячим следам" Второго Московского международного фестиваля поэтов, прошедшего в октябре прошлого года. События значительного, многоголосого и многопланового. По свидетельству Михаила Айзенберга, из заявленных в фестивальном буклете 48 авторов выступили "гораздо больше". Появление книги, призванной подвести итог фестивалю, всего через несколько месяцев после оного - факт исключительный, заслуживающий искреннего восхищения.

Только странная это книга.

То, что она вышла в свет, - радость, хотя, если бы ее не было, расстраиваться особо было незачем. То, что этот альманах оказался похожим на все другие альманахи, - не порок. Попробуйте придумать другую форму! Ругать составителей за то, что они подобрали стихи по своему усмотрению, - глупо. А как еще они должны были их подбирать? Ожидать от альманаха каких-либо больших открытий - нелепо. Даже если они есть, их сразу не разглядишь. На это нужно время.

Но книга вышла, и нужно воспринимать ее такой, какая она есть.

Банальная истина: стихи - это всегда попытка самовыражения. Авторская - на протяжении стиха или сборника, издательская - в пространстве альманаха. Поэтому альманах большей частью - это повод поговорить о его составителях.

То обстоятельство, что в фестивале принимали участие поэты, так или иначе относящиеся к двум группам: круг "Вавилон"+"ОГИ" и круг журналов "Знамя" и "Арион", не особо сказалось на содержании. Да, действительно, первым отдано больше места, чем вторым, но это легко объясняется названием издательства. Была бы она издана, скажем, под эгидой "Ариона", пропорции были бы другими.

Тем более что и различия эти не принципиальны. Человек, не знакомый с характерными особенностями обеих групп, вряд ли найдет большие отличия между их представителями.

В большинстве своем стихи просто плохи. Целый ряд текстов разных авторов мог бы быть подписан одним именем без какого-либо ущерба. Да и вообще какая разница для поэзии, к какому кругу она принадлежит?

Разумеется, составители были поставлены лицом к лицу с необходимостью опубликовать всех заявленных участников. Оба - и Айзенберг, и Кузьмин - известны своим академическим отношением к поэзии. И, к сожалению, их академизм оказался неплодотворным.

Разумеется, поэтов нужно было располагать в алфавитном порядке, хоть ты лауреат фестиваля, хоть нет. Всем сестрам по серьгам. Безусловно, авторов, только что изданных в том же "ОГИ", нужно было переиздавать по полной программе, а тех, кто такой возможности не имел, урезать по максимуму. Главное, чтобы картина получилась "объективной".

А она и вышла объективной. Тех, кого мы хорошо знали и без альманаха, мы узнали еще лучше. Тех, кого не знали, - все равно не запомнили.

Альманах должен был обозначить тенденции развития стиха в провинции и столице. Должен был, но не обозначил. Вероятно, таких тенденций и не существует. Женские стихи продолжают осваивать безграничную область плача, мужские - концептуальность и все остальное. Прописка не имеет ни малейшего значения: кому дано, тот пишет независимо от географии. Кекова и Фанайлова, к примеру, будут неплохо смотреться под любой обложкой, а вот Алексей Денисов, несмотря на лауреатство, может комфортно ощущать себя только в конкретном пространстве.

Когда-то тысячу лет назад Маяковский желал видеть больше поэтов "хороших и разных". Альманах и есть идеальная площадка для выгула поэтов. Насчет "хороших" не спорю, а с "разными" получается хуже.

Отсутствие прописных букв, знаков препинания, автоматическое письмо, деформация синтаксиса - фирменные приметы круга "Вавилона". Лауреат Денисов в него вписывается идеально. Вопрос только в том, чем он отличается от других представителей "славной когорты"?

Разумеется, нюансами. Он менее агрессивен, более легкомыслен. Но достоинства его заметны не сами по себе, а лишь в окружении других - таких же, как две капли похожих, стихотворцев. Исключи его из контекста - индивидуальность мигом испарится.

В этом, как кажется, и заключается проблема и альманаха, и "Вавилона". При всем внешнем многообразии налицо строгая иерархия, цеховая структура. Кузьмин старается "под" Владимира Максимова или Адамовича, уже предпринимавших попытки унифицировать литературный процесс, втиснув его в рамки парижской "ноты" или "обкома". Сам он как-то признавался, что считает себя одним из трехсот примерно равных по значимости поэтов. Этакое хоровое общество, в котором наиболее престижна позиция дирижера. Все это, несомненно, имеет отношение к искусству, только поэтические голоса приходится различать не по личным возможностям, а по принадлежности к партиям: сопрано, баритон и т.п.

Говорю об этом без малейшего ехидства. Тем более что это проблема никак не Кузьмина или Айзенберга. Алехину и Ермолаевой приходится не легче. Трагическим героем фестиваля стал рано ушедший из жизни екатеринбургский поэт Борис Рыжий. Хороший поэт, но никак не "разный". Он хорош своей похожестью на традиционный образ русского поэта от Аполлона до Олега Григорьева. Та же цыганщина и истома, судорожность и отчаяние. Своего, в общем-то, ничего, зато замечательная востребованность по принципу дефицита: "все это было, было, было, но давно не было".

Но от стихов никто и не хочет новизны. В конце концов важно, чтобы они просто были. В альманахе "Черным по белому" они есть. Есть разруганный Кирилл Медведев, интересный тем, что его ругают. Есть балаганный зазывала Кирилл Решетников, который лет пятьсот назад, несомненно, мог бы конкурировать в популярности с Петрушкой. Есть Кальпиди, по которому настолько тяжко проехал Мандельштам, что отпечатался на нем, как "Спас нерукотворный". Есть Сергей Васильев с его непритворным романтизмом. Есть провинция, которая хочет быть похожа на столицу, и есть столица, любующаяся на себя в зеркальце: "Я ль на свете всех┘" и т.д.

Поэтому альманах "Черным по белому" очень хочется иметь, но не очень - читать. Из него со всей очевидностью следует, что поэзия у нас есть, нету, будет (нужное подчеркнуть), а стихи лучше всего писать черным по белому слева направо.

Впрочем, очень может быть, что через пару десятков лет альманах "Черным по белому" будет провозглашен шедевром книгоиздания. В любом случае это памятник фестивалю и, слава Богу, не работы Церетели.

Как кажется, главное в фестивале даже не тексты и не имена, а сама атмосфера действа. Иногда общение бывает значительней породившего его повода.

А "Черным по белому" дает повод, чтобы о нем поговорить.