Алые паруса

Забудьте все, что вам говорили об этом писателе.

Выкиньте из головы его "культовость" и "маргинальность" - запомните: нет здесь запретных плодов, о которых вы слышали, и не будет вам избавления через книги этого автора. Перед вами - талантливый писатель, сделавший имя на литературной обработке модных химических препаратов. В остальном схема, по которой работает "Экстази", содрана с великой русской литературы - только борьба добра со злом тут происходит на физиологическом, а не на метафизическом уровне: как в телесериалах. Так что Уэлш - это, в сущности, автор для романтичных домохозяек, сильно продвинувшихся в последнее время по линии банальных наркотических технологий.

Роман состоит из трех новелл.

В первой новелле "играет" сочинительница дамских романов, ее ублюдочный муж и пара молоденьких санитаров, которые сдают свежих жмуриков за чирик богатому некролюбу. Количество паранормальных голубчиков в этой части - немереное, так что читателя может стошнить от скуки прямо на бумагу, благо в тексте полно беспросветных вставок "под дамский роман", так что - не жалко.

Вторая часть - "И вечно прячется судьба" - что-то вроде притчи "про уродов и людей". Это - tour de force Уэлша, его "Преступление и наказание": сложносоставной текст из жизни шотландских люберов, подверстанный к истории о мифическом анаболике, от которого у голубчиков случается последствие. В связи с этим последствием местный Робин Гуд, закинув экстази, затевает "дело врачей" и мстит по принципу "око за око". В остальном новелла держится на ненормативной лексике, нюансах наркотного секса - и мордобое.

В третьей части молодые люди, как вы уже догадались, опять тусуются и опять употребляют экстази. Тут все совсем скучно и просто, поскольку в дело вмешивается любовь - и наши герои, пройдя круги искусственного рая, делают выбор "в пользу жизни" и уходят, взявшись за руки, навстречу алым парусам.

В общем, каждая Ассоль в книге Уэлша обязательно получит по капитану - с той разницей, что и Ассоль, и капитана сперва как следует вздрючат во все проходные места.

Это, так сказать, правило номер один в прозе писателя. Что до "культовости", то тут ее нет и никогда не было. В романе нет ни одного пройденного до конца пути, нет оригинальной модели поведения в условиях британско-шотландской обстяги. Благородный жест - закрепить в литературе язык молодежного пригорода - ни к чему не привел: голубчики все равно не знают, что с ним делать (в отличие от писателя, который сделал на этом имя и деньги). Родиона Романыча из Уэлша не вышло - хотя и хвастался наш друг из Шотландии любовью к Достоевскому. Любой российский ширян баянов - он и глубже, и "культовей" любого Уэлша в десять раз.

Так что на самом деле Уэлш - это не кислотная революция духа, а ироничный соцреализм с уклоном в сатиру на "язвы общества". Он слишком по-шотландски зажат и закомплексован, чтобы "переступать за черту". Его любовь к крайностям - только до известного предела, после которого начинается моральная проповедь или эстрадная актуальность в духе Жванецкого. "Экстази" - это просто еще одна "Мать", только написанная в отличие от Горького с чувством юмора. Это "Тимур и его команда" с посмертным расчленением Квакина. Это "Кысь", неожиданно ставшая явью. Это "Орфей и Эвридика" в стиле рейв, где экстази играет роль терний на пути к звездам: даже если эти звезды висят на вашей искусственной елке.

Другое дело - как?

И тут в прозе Уэлша на почве русского языка начинают происходить интересные вещи. "Экстази" - это, конечно, производственно-подростковый нравоучительный роман, но сфера его истинного влияния относится к филологии: по разделу "окказионализмы и диалектизмы". Главное событие книги - за рамками сюжета, который банален и пуст, как шкурка от банана. Оно, как я уже сказал - в словоупотреблении.

Естественно, основная проблема с такими сочинениями - это перевод. Так вот, в переводе сильно "окрашенных" текстов выигрывает, как правило, усредненный вариант. "Конгениальность" тут не работает - поскольку язык тусовки линяет быстрее типографской краски.

Нынешний перевод идет по второму пути, поэтому часть "окрашенных" слов не считывается уже сегодня, так как относится, возможно, к питерской сфере употребления, где и был сделан перевод. Ну и, конечно, "И вечно прячется судьба" не идет ни в какое сравнение с "Судьба всегда в бегах" - во всех смыслах этого слова.

Но ведь и Уэлш - не волхв, не правда ли?