Кристаллизатор

Аркадий Драгомощенко. Описание. - СПб.: Издательский центр "Гуманитарная академия", 2000, 378 с.

"Описание" - избранное из шести книг Аркадия Драгомощенко, промежуточные итоги, набросок автопортрета. Красивая и бесконечная книга. Попытка "мыслить системно, с серебряной ложкой в руке┘"

Для поэта самое главное - быть введенным в контекст. С Драгомощенко случай иной - он этот контекст, единый и неделимый, образовывает сам. Хищно притягивая все, что только можно.

Первый признак такой самостоятельности - невозможность цитирования. Ибо любая строка просится быть отторженной и обнародованной. Признак второй - странные взаимоотношения с читателем, о котором здесь не заботятся. Потому что доверяют. Впрочем, вероятно, это и есть высшее проявление "заботы о себе" как о возможном Другом. "Темная вода чужой жизни". В-третьих, подобные тексты обрамляются гирляндами пояснительных записок, которые не проясняют, а только запутывают возможное пояснение. Ну и ладно.

Книжка показывает, как Драгомощенко занимается обустройством тупика своей собственной эстетики. От более или менее похожих на традиционные лирические поэтики текстов, в которых стиль повторяет заблуждения своего времени, к разреженному воздуху бесконечного текстопорождения. Постепенно поэт превращается в Пенелопу, без конца и начала, надежды и поражения, ткущую свое полотно. Пока пишу - дышу, описывая - греюсь. Стихи становятся все более непроходимыми и густыми, складчатыми и подробными. Вот они уже кристаллизуются и выпадают в осадок прозы. "Любовь замедляет свое движенье". Такой выходит индивидуальный путь спасения - себя-то Драгомощенко спасает. Но дальше так писать невозможно.

Прописанный однажды по ведомству метаметафористов, Драгомощенко единственный, кажется, из соседей по направлению продолжает активно присутствовать в современной ситуации. Потому что возможностей описания всегда больше, чем "фигур интуиции" или "вспаханных зеркал"? Так, как это делает Драгомощенко, описывать можно все, что угодно. Как угодно. Сколько угодно. Важен не результат, но хотя б возможность результата.

Собрание "Описаний" - коллекция монад, внутри которых клубятся вихри смещенных дискурсов. Смазанная фотография ощущений. Поясним: "лирический герой" текстов Драгомощенко неизвестен. Имя его - бесследно. "Кто говорит?" - пожалуй, одна из самых интересных проблем, возникающих при чтении. В традиционном лирическом высказывании двойник автора ведет свою партию от первой до последней строчки. Тексты Драгомощенко многослойны и многоголосны, время отменяется, текст проявляется сразу весь, одновременно. Так, таким образом переадресуется логика внутреннего голоса стиха - она перекладывается на читателя, на читательское зрение. Автор же существует в зазоре между текстом и читателем.

Он - не всезнайка ястреб, но слепая ласточка, раздвигающая подробные складки пространства. В его трещины забивается сор и сюр нежных деталей, которые узнаются и тут же забываются. Отменяя время, мы изымаем память. Никакой логики и причинно-следственных связей, читатель не ждет уж рифмы "роза", но буксует вместе с описанием. Существует лишь мгновение чтения, стирающее прошлое и совершенно не наследующее будущ ему: ведь любая строка может быть отгорожена и определена на щит.

Медленное, одышливое чтение, отсутствием результата напоминающее пар или театр.

Челябинск