Николай Александров Во время довольно шумно проходившей ярмарки интеллектуальной литературы "Нон-фикшн-2" представляли финалистов "Малого Букера" (теперь самостоятельной премии) и объявляли лауреатов премии имени Андрея Белого. И то и другое по-своему знаменательно и означает пока еще весьма робкую попытку приблизить премиальный процесс к процессу издательскому.
Впрочем, может быть, и не слишком робкую, если учесть, что в премии Андрея Белого приняла самое живое участие Ирина Прохорова, счастливо соединяющая в себе опыт как премиальной, так и издательской деятельности. Кроме того, издательство "Новое литературное обозрение" выпустило книги прошлогодних лауреатов премии Андрея Белого, а одна из ранее вышедших книг (роман Александра Пятигорского "Вспомнишь странного человека") завоевала премию года нынешнего.
До сих пор премиальная активность к реальному читательскому спросу и издательской продукции отношения не имела никакого. Вокруг лауреатов из года в год разгорались более или менее (в последнее время менее) яростные споры в стане критиков. И только. Читающая же публика находилась в полном неведении и недоумении. Какой такой "Букер"? В крайнем случае вяло интересовалась, но даже этот интерес, как правило, пропадал, когда называлось имя очередного победителя.
Пока литературные премии в России - вид благотворительности, атрибут светской литературной жизни и поле битвы критиков разного рода. Деньги придают особую весомость решению жюри, создавая еще большую иллюзию значимости вынесенного решения. Просветительский пафос наряду с чиновно-бюрократической радостью от возможности жаловать лауреатством - доминируют. Апофеозом можно считать гениальную "задумку" с премией "Национальный бестселлер". Действительно, поставить в зависимость бестселлер от мнения жюри - это нужно было догадаться.
На Западе, во Франции например, едва ли не каждый премиальный сезон крупнейшие французские издательские дома обвиняют в грубом воздействии на премиальный процесс. Мол, издатели пекутся о прибыли, оказывают влияние на членов жюри. Коли так, хорошего, конечно, мало, но с другой стороны, это лишний раз подтверждает реальную ценность литературных премий. Есть за что биться. Скажем, роман прошлогоднего гонкуровского лауреата Жана Эшноза "Я ухожу" превысил тираж в 400 000 экземпляров! Кстати говоря, у Жана Эшноза во Франции репутация интеллектуального писателя, "Я ухожу" считалась трудной для чтения книгой. А много ли "Букер" прибавил к популярности романа Михаила Бутова "Свобода", и принесло ли это лауреатство прибыль издательству? Роман "Взятие Измаила" лауреата нынешнего года Михаила Шишкина в ближайшее время должен выпустить "Вагриус". Вполне вероятно, что спрос на него превысит спрос на бутовскую "Свободу", но бестселлером книга явно не станет. Да и вообще из нынешних финалистов "Букера" мало кто может претендовать на повышенный интерес у читателя. Хотя заметим, что в шорт-листе этого года уже трое были представлены не журнальными публикациями, а книгами.
Премия на Западе или подтверждает или приносит писателю успех. Причем успех коммерческий. Гонкур, Фемина, Медичи - не просто премии, а своего рода торговые марки. На книги, ими отмеченные, в первую очередь обращает внимание посетитель книжных магазинов.
Торговой маркой (книжной торговой маркой) "Букер" в России не стал (как, впрочем, не стала никакая другая премия). Может быть, станет Смирнофф! Фирма известная, напиток популярный - наверное, стоит на этом сыграть? Ведь смогли же организаторы премии в этом году выпустить отдельными изданиями всех финалистов, пусть и символическим тиражом.
Дарья Гармоненко 