Владимир Березин Макс Фрай. Собрание сочинений. - М., СПб.: Азбука, ОЛМА-ПРЕСС, 1999-2000, в 9 т.
Вышел последний том собрания сочинений Макса Фрая, в аннотации к которому говорится: "И в финале читатель с удивлением узнает, что не кто иной, а он сам был главным героем книги". Это звучит почти как декларация постмодернизма. Но обо всем по порядку. Вот они в ряд - девять штук, в одинаковых стильных обложках, девять томов саги о таинственном мире, о городе Ехо и его окрестностях.
Стороннему наблюдателю понятно, что существует три Фрая как минимум. Автор романов, автор сетевых книжных рецензий и некто, имеющий отношение к живописи. То ли негр, то ли белый, то ли обычный человек, то ли куча народу. В общем, загадочный персонаж. Совершенно не важно, кто их пишет на самом деле - этот вопрос сродни выяснению роли поэта Анны Горенко в русской литературе. Масштаб фигуры разный, а процесс - тот же.
Тут интересно другое - приватное конструирование миров. Много лет назад соавторы Фрая устраивали такую пластилиновую выставку. Про каждую пластилиновую живность было рассказано, чем она питается и как живет. У этих людей есть вкус к конструированию миров. Поэтому целый том занимает повествование о последней битве богов. "Мой Рагнарек", правда, тут же переделали в "ек-макарек"... Этот текст - попытка поселить всех богов в одно пространство так же, как герой "8 1/2" поместил всех своих женщин в одну комнату, так вот этот текст, кажется, самый неудачный из серии. Потому как герои там чужие, а повествователь относится к ним панибратски.
И это хорошо, что Макс Фрай - персона неуловимая, потому что за вольное обращение с богами вообще и Аллахом в частности, можно и поплатиться - Рушди тому примером.
Созданный мир ведется, начинает самоуправляться. Ближе к последним томам собрания сочинений чуть не на каждой странице попадаются ссылки на ранее встречавшихся и исчезнувших из сюжета персонажей. (Речь идет о имярек из романа такого-то; "Подразумевается то-то и то-то"). Такой текст хорошо издавать на CD, усеяв его гиперссылками. Тем более что популярность Фрая среди людей, знающих для чего служит такая тонкая и длинная щель на процессорном блоке, очевидна. Причем с Интернетом здесь множество параллелей. То как Макс Фрай рассказывает о своем магическом фокусе - засовывании руки под любой предмет и вынимании то сигарет, то иных вещей из другого мира, напоминает случайные поиски в Сети.
Особенностью мира Макса Фрая становится то, что в него, при совершенно серьезном выражении лица, вставляют абсолютно постмодернистские пассажи. Тут надо оговорится, что слово "постмодернизм" я использовал исключительно в смысле скрытого цитирования. Такое впечатление, что никакой другой литературы, кроме как постмодернистской, последние десять лет не существует. И вот главный герой разглядывает самопишущие таблички и перебирает в памяти раскрытые дела: "Воины Дрохмора Модиллаха". Это хлопотное дело было еще напоминанием о том, как я впервые посетил оперу┘"; "Сад Мокки Келесса"; "Бездомный буривух"┘". Знаем, знаем. Ленивый, пародируя рассказы Конан Дойла, не перечислял пяток раскрытых дел, из которых оставались известны только названия. У Макса Фрая рассказ о таких делах, правда, не ограничивается названием, но и подробным пересказом. Однако интонация перечисления абсолютно соответствует жителям Бейкер-стрит. У Конан Дойла этот прием распространял мир Холмса и Ватсона на все большие пространства реального мира, у Фрая он помогает этот мир домысливать, создает впечатление его полноты.
А серийность приключений героев Тайного Сыска напоминает и другой пример в детективе.
Есть довольно известный цикл романов американца Эда Макбейна, которые связаны общими героями. Герои, собственно, полицейские, служат в 87 участке. Женятся, расстаются, раскрывают преступления, горят на работе. Все это создает подобие сериала, наркоманически привязывающего читателя с одной стороны, а с другой, опять же, создающее самодостаточный мир.
Но внимательный читатель вдруг осознает, что Управление Полного Порядка, где работает Макс Фрай - отнюдь не полиция. Полиция находится в том же здании, но с другого входа. Так вот, Управление Полного Порядка - это самая настоящая госбезопасность, а сослуживцы Фрая - колдуны-чекисты. Поэтому вереница романов и повестей - не детектив в стиле фэнтези, а, скорее, сага о магических контрразведчиках.
Это обстоятельство одно из тех, что вырывает цикл Фрая из стиля классической фэнтези. За "неклассичность" Фрай заслужил множество нареканий - и со стороны любителей "настоящей" фантастики, и со стороны "чистой" фэнтези. Пугают тем самым постмодернизмом, от которого то ли Пелевин с грибами употребит, то ли Сорокин с какашками съест.
Шутки и анекдоты, перенесенные из контекста большого российского города в город Ехо, постоянные отсылки к русской речи и ценностям современной культуры "среднего возраста" действительно уводят от традиционной для фэнтези серьезности. В повествование влезает Армстронг (не астронавт) и группа Depeche Mode, Марлон Брандо и Один, герои фэнтези смотрят магнитофон и ругаются матом, превышают скорость на дорогах и отпускают сортирные шутки. Появились не только рисунки, но и песни из мира Макса Фрая.
Мир действительно состоялся. У него есть недоделки литературного плана, в общем, все как в анекдоте про портного, которого упрекают в задержке шитья. Говорят, дескать, что Господь создал этот мир за шесть дней. На что он отвечает: "Так посмотрите на этот мир и на эти брюки". Миры всегда создаются с недоделками. Иногда это лишний пафос, иногда это неловкая шутка.
Под конец только что вышедшего тома к повествователю прилетает птица-буревух и сообщает: "┘ты свободен от всех предыдущих обязательств. Если захочешь, можешь даже остаться, если тебе снова понравиться в Ехо. Наш мир уже тверд и надежен - насколько вообще может быть надежной такая зыбкая штука, как любой обитаемый мир. Джуффин знает, что ты для этого сделал. Он восхищен. Говорит, что недооценил тебя, твоих земляков┘ и возможности литературы как таковой. Теперь все мы можем быть совершенно уверены, что действительно существуем".
В аннотации, о которой уже была речь, действительно есть намек завершенности: "Это последняя книга про Ехо. История - длинная, как путь к Городу Мертвых, запутанная, как коридоры Лабиринта Менина, уютная, как сумерки в Тихом городе, - завершена. Пришло время открыть карты, ответить на вопросы, расставить точки над i".
Однако уход со сцены как в литературе, так и на эстраде - никогда нельзя быть уверенным, что звезда, примадонна или успешливый беллетрист действительно уходит навсегда. Потому что он(а), звезда в смысле, может явится к началу нового сезона.
И я не уверен, что Чекисты из Ехо вдруг не застучатся снова в наши двери - в качестве дополнения, аппендикса к этому собранию.
