Пол Кругман
Уличный торговец на рынке Стамбула продает симиты – круглые
бублики. ФОТО AYMAN OGHANNA/THE NEW YORK TIMES
Недавно в статье для New York Times Адам Дэвидсон повествует нам о торговле, основываясь на документах из архивов, найденных в ходе археологических раскопок города Канеш на территории современной Турции, и сообщает, что объем торговли между Канешем и его разнообразными торговыми партнерами, похоже, вписываются в «гравитационное уравнение»: объем торговли между двумя любыми региональными экономиками примерно пропорционален производной от их ВВП и обратно пропорционален расстоянию между ними. Все четко.
Но о чем нам говорит кажущаяся универсальной применимость гравитационного уравнения? Дэвидсон в своем материале предполагает (читайте здесь: nyti.ms/1KPW0pY), что это показатель того, что политика не может серьезно влиять на торговлю. Я бы не стал заходить так далеко, не стали бы и те, кто внимательно изучал данную проблематику.
Вот как я вижу ситуацию: представьте себе два города с одинаковым ВВП на душу населения (мы можем забыть про это предположение через минуту). Эти города будут торговать, если жители города А захотят покупать вещи, предлагаемые жителями города Б, и наоборот.
Так какова же вероятность, что житель города А найдет жителя города Б, предлагающего товар, который он захочет купить? Если применить то, что один из моих преподавателей называл «принципом незначительной причины», то можно навскидку предположить, что вероятность пропорциональна количеству потенциальных продавцов, то есть населению города Б.
А сколько же будет жаждущих покупателей? И снова, если применить упомянутый выше принцип, можно предположить, что их количество пропорционально количеству потенциальных покупателей, то есть населению города А. При прочих равных мы можем ожидать, что экспорт из города Б в город А будет пропорционален производной от их населения.
Но что если ВВП на душу населения не одинаков? Вы можете рассматривать это как увеличение численности «эффективного» населения, в плане как производителей, так и потребителей. Таким образом, притяжение будет производной от ВВП обоих городов.
Стоит ли удивляться тому, что эта связь работает довольно неплохо? Немного. До 1980 года стандартная теория торговли указывала, что страны специализируются в соответствии с их сравнительными преимуществами, например, Великобритания производит ткани, а Португалия – вино. И эти модели предполагают, что объем торговли между странами сильно зависит от того, похожи они или нет. Экспортерам ткани следует больше торговать с экспортерами вина и меньше – с себе подобными. В реальности, однако, все это в основном не находит подтверждения: даже кажущиеся похожими страны торгуют практически в том же объеме, в котором должны, согласно гравитационному уравнению.
Калиброванные модели торговли с давних пор объясняют этот феномен, иногда неуклюже, с помощью так называемого допущения Армингтона, которое попросту делает допущение о том, что даже один и тот же товар из разных стран воспринимается потребителями как несколько разных товаров: банан – это не просто банан, например, а эквадорский банан или сент-люсийский банан, то есть не совсем взаимозаменяемые товары. Новая теория торговли, которую некоторые из нас взяли на вооружение примерно в 1980 году, – или, как некоторые теперь называют ее, «старая новая теория торговли» – справлялась чуть лучше, взяв на вооружение понятия монополистической конкуренции и растущих прибылей, чтобы объяснить, почему даже похожие страны производят неоднородные продукты.
А есть еще неясности по поводу влияния расстояния и границ. И это явления, которые не объяснить лишь с помощью издержек на бетон. Работа продолжается.
Указывает ли все это на незначительную роль торговой политики? Не совсем. Изменения в торговой политике оказывают очевидное воздействие на объем торговли между странами. Посмотрите на график, и вы увидите, что произошло, когда в конце 1980-х Мексика открылась для торговли, и сравните с Канадой, которая все время была довольно открытой и которая, как и Мексика, торгует в основном с США.
Так о чем же нам говорит гравитационное уравнение? О том, что одна только теория сравнительных преимуществ Рикардо не даст полной картины; и что процесс международной торговли гораздо сложнее и имеет как видимые, так и невидимые издержки. Это не тривиальная вещь, но особо беспокоиться не стоит. А гравитационные модели очень полезны как база для того, чтобы оценить другие эффекты.
КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ С САЙТА NYTIMES.COM
У мирового товарооборота может быть обратная сторона
Супермаркеты могут предлагать покупателям бананы круглый год, закупая их в разных странах в соответствии с сезонной доступностью. Для меня бананы – это бананы, вне зависимости от того, откуда их привезли. Я только проверяю, свежие ли они и разумную ли цену за них просят. И то же самое я могу сказать практически обо всей импортной сельхозпродукции. Но ее доступность ставит более важные вопросы. Действительно ли нам нужно иметь на прилавке бананы каждый день круглый год, чтобы жить полноценной жизнью? Не можем ли мы довольствоваться местной сезонной сельхозпродукцией, как это до нас делали бесчисленные поколения? Целостный (а не механический) взгляд на торговлю предполагал бы рассмотрение подобных вопросов и их экологических последствий.
– R., Массачусетс
Возможно, пора выдвинуть новую теорию торговли. В последние годы в плане глобализации случилось много такого, чего не объяснишь вашей «старой новой теорией торговли». Также политики и экономисты любят спорить о достоинствах сравнительного преимущества, но я считаю эту фразу эвфемизмом эксплуатации трудящихся.
– Dave, Висконсин
Я не экономист, но исходя из вводного курса экономики, который слушал, я всегда думал, что теория сравнительных преимуществ слишком проста, чтобы объяснить все происходящее в реальном мире. Например, что получится, если попытаться проанализировать 10 продуктов вместо двух?
– A., Тайланд
Экономисты имеют склонность неправильно понимать фундаментальные риски, связанные со свободной торговлей. Довольно часто повторяется цикл: либерализация торговли, временное процветание, рост долга, финансовый кризис и экономический коллапс. В конце концов, чтобы торговля была стабильной и прибыльной, она должна основываться на реальных товарах, а не на финансовых обязательствах.
– S., Северная Каролина
