Пол Кругман
AKOS STILLER FOR THE NEW YORK TIMES
Бакалейная лавка в Фелшуте, Венгрия. Премьер-министр страны Виктор Орбан заявил в июле, что его страна должна подумать о строительстве «нового либерального государства», как в КНР или России.
Недавно Financial Times опубликовала вполне приличную статью о зарождающейся доктрине «драгиномики», которая очень похожа на «бланшарномику», которая, в свою очередь, очень похожа на «кругманомику». Эй, все мы изучали макроэкономику в Массачусетском технологическом институте в середине 1970-х.
Но меня поразил этот пассаж: «Другой высокопоставленный чиновник из еврозоны, участвовавший в итальянском форуме, который собрал политиков, принимающих решения, деловых людей и ученых, заявил: «Структурные реформы имеют ключевое значение. Те страны, которые предприняли соответствующие меры, демонстрируют лучшие показатели: Ирландия, Испания и Португалия. Италии и Франции следует над этим немного поразмыслить».
Оп, Испания может преподать полезный урок Франции (посмотрите на график).
Для тех из нас, кто не принадлежит к культу структурной реформы, история Испании выглядит так: страна пережила полномасштабный спад после того, как лопнул пузырь на ее рынке жилья. Этот спад привел к постепенной, болезненной «внутренней девальвации», когда стоимость труда снизилась, сделав Испанию более конкурентной на фоне остальной Европы.
В результате в Испании начинается слабое оздоровление, в рамках которого рост в последние кварталы (но только в последние кварталы) оказался выше французского.
Чтобы воспринимать это как триумф структурной реформы, нужно быть настолько предвзятым, что можно вообще задаться вопросом: а стоит ли утруждать себя рассмотрением этой статистики?
Повторение 1930-х
Когда ударил экономический кризис 2008 года, любому, кто хоть немного знает историю, снились кошмары о повторении 1930-х – не только о глубине депрессии, но и нисходящей политической спирали, ведущей к диктатуре и войне.
Но на этот раз было иначе: банковский кризис удалось сдержать, падение производства и безработицы – выровнять, а современная политическая демократическая культура Европы доказала большую устойчивость, чем в межвоенные годы. Все ясно!
Или, возможно, не все. Что касается экономики, за эффективной реакцией на кризис последовал неверный разворот в сторону экономии, и в Европе получилось сочетание плохой монетарной политики с валютной системой, которая по некоторым аспектам, как выясняется, хуже, чем золотой стандарт. В итоге, если первые несколько лет этого кризиса были значительно лучше 1930-х, в настоящий момент экономические показатели Европы на самом деле хуже, чем в 1935 году.
А на политической арене мы наблюдаем эрозию. Одна европейская страна, Венгрия, уже докатилась до того, что ее лидер открыто заявляет о намерении покончить с либеральной демократией; благодаря экономии экстремистские партии укрепляют позиции на выборах (последний шокирующий пример – Швеция, промотавшая свои прежние успехи). И, конечно, всех пугают сепаратистские движения.
Нам все еще очень далеко в политическом плане до 1930-х. Но начинаешь задумываться, не будет ли самовосхваление в связи с политическим урегулированием «Депрессии 2.0» в будущем смотреться так же глупо, как экономический оптимизм, царивший еще несколько лет назад.
КОММЕНТАРИИ ЧИТАТЕЛЕЙ С САЙТА NYTIMES.COM
Переосмысление успехов
То, что европейские чиновники, глядя на Испанию, рассуждают об успехе, говорит о многом. Очевидно, что к числу их целей не относится благосостояние населения.
– Rune, Норвегия
Боюсь, что председатель ЕЦБ Марио Драги все еще крепко держится за структурный фетиш.
Действительно, на недавней пресс-конференции он заявил, что для роста в первую очередь требуется именно структурная реформа.
– D.W., Великобритания
Изнутри испанского кита с трудом можно разглядеть, чего на самом деле удалось достичь благодаря так называемым структурным реформам. Произошло небольшое смягчение законов, касающихся трудовых контрактов, но проблемы рынка труда, состоящего из местных рабочих, с которыми заключены бессрочные трудовые договоры, и сезонных рабочих со срочными контрактами, так и не решены.
– H., Испания
Не думаю, что шведские выборы стоит воспринимать как индикатор общего сползания к фашизму. В Швеции, возможно, самые социально-либеральные общество и политический истеблишмент в мире, и страна десятилетиями проводила крайне либеральную иммиграционную политику, что привело к глубоким проблемам по части интеграции большого числа иммигрантов. Ничего странного, что это вызвало народное недовольство. С другой стороны, Венгрия вызывает глубокую обеспокоенность. Кто знает, какие еще страны пойдут по этому пути вследствие экономических провалов в еврозоне.
– Lars Marius Garshol, Норвегия
«Потерянное десятилетие» – это не сценарий для Евросоюза, это – базовый прогноз. Такие проблемы, как устойчивая безработица, неравенство, растущее долговое бремя и балансирование на грани дефляции не только угрожают экономическому развитию Европы, но рискуют вскрыть всю социальную структуру Евросоюза.
Радикальные политические партии набирают силу, и, будучи европейцами, мы всегда должны помнить, что именно депрессия и дефляция, а не гиперинфляция привели к власти тоталитарный режим, который опустошил континент и привел 75 лет назад к несказанным жестокостям.
– Artur, Люксембург
Разница между темпами восстановления Европы в 1930-х и сейчас проистекает из-за поддержки огромных социальных гарантий и отказа провести необходимые структурные реформы в экономике. Пока европейцы не прекратят свою войну с бизнесом и не начнут упразднять социальные гарантии, страны так и будут хромать дальше.
– Timothy, г. Вашингтон
Г-н Кругман, вы не хотите признать, что количественное смягчение здорово помогло рынку, но было ужасным для рабочих. Снижение уровня безработицы не является мерой успеха, когда доля трудоспособного населения снижается.
– Jerry Hough, Северная Каролина
