Живой труп

Клод Лефорт. Формы истории: Очерки политической антропологии/ Пер. с фр. В.Ю.Быстрова. – СПб.: Наука, 2007. – 340 с.

Изданная на языке оригинала в 1978 году книга «Формы истории» принадлежит к числу этапных для Клода Лефорта (р. 1924) произведений. Она представляет собой сборник философско-публицистических произведений французского мыслителя за четверть века, с начала 1950-х до середины 1970-х годов. Здесь помимо прочего в компактной форме представлены идеи Лефорта, выраженные в его непереведенных на русский язык работах по веберианской теории бюрократии и политической философии Макиавелли.

В послевоенные годы Лефорт был в числе активных деятелей группы «Социализм и варварство», позднее он отходит от активной общественной деятельности, но сохраняет неомарксистскую методологию. Его интересы смещаются в область анализа концептуальных оснований демократии. В «Формах истории» средством такого анализа становится изучение социально-философской генеалогии современного общества. Согласно Лефорту, оно так нарочито исторично именно потому, что желает вечности. Он пытается увидеть за бесчисленными знаками «прогресса», «изменения» одно и то же – историю. Чтобы доказать это, Лефорт готов отойти от буквы работ Маркса, изобрести своего Маркса, если потребуется. Такой же ход проделывает Лефорт и в отношении других исследуемых им авторов – Мосса, М.Вебера, Макиавелли. Их всех объединяет способность увидеть историю так, как если бы в ней вообще ничего не происходило. Только таким образом, согласно Лефорту, получается уловить особую логику сокрытия настоящего, функционирующую в качестве основного инструмента буржуазной идеологии.

У Лефорта критика капиталистического разума осуществляется посредством критики его истории. Постепенно обнаруживается, что история очень далека от рационалистического мифа о самой себе. Интерес к истории непредставим без интереса к идеологии. История просто должна быть идеологична. Более того, она и должна быть самой главной идеологией. Конкретное содержание идеологии при этом совсем не существенно. Важно лишь, насколько успешно ему удается скрывать настоящее. История оказывается симптомом этого сокрытия. У капиталистического общества в изображении Лефорта есть прошлое и есть будущее, но нет настоящего. Честь открытия связи истории и идеологии принадлежит Марксу. Лефорт, со своей стороны, показывает, как формировалась эта связь в ренессансном гуманизме. Уже тогда история буржуазного общества постепенно перестает узнавать самое себя, последовательно воплощая мертвые образцы римского республиканизма. Последующее развитие Европы оказывается всего лишь искусно организованным политическим спектаклем, отвлекающим внимание от спрятанного за сценой трупа демократии. Либеральная идеология претендует на то, чтобы сделать эту бесконечную игру действительным содержанием исторического процесса, расширив круг ее участников. Она хочет сделать так, чтобы никто не остался без роли. Это притязание на универсальность оказывается, согласно Лефорту, характерным признаком идеологии. Идеология, если она стремится быть пригодной, охватывает всё и ничто.

Лефорт показывает, что идеологизированная реальность истории предшествует выделению сферы индивидуального: каждому индивиду она всегда уже предпослана, более или менее полно размечая траекторию событий, которые могут с ним случиться. Тут философия истории смыкается с политической антропологией. Слово «человек» отныне описывает фундаментальный разрыв между сознанием и практикой. Разрыв, который неизменно воспроизводит и закрепляет история.