Ожившая карикатура

Сергей Шидловский. Записки белого офицера. – СПб.: Алетейя, 2007. – 88 с.

В советской и левоэмигрантской историографии белогвардейцев изображали уродливо-карикатурно. Все они были дворянами, исповедовавшими крайне правые убеждения. Правее их была стенка, у которой они расстреливали коммунистов. Свободное от казней время коротали, устраивая еврейские погромы.

Естественно, такая убогая схема не передавала всего политического, социального и национального плюрализма последних защитников ушедшей империи. Если вспомнить первого лидера Белого движения, сына бедных казаков и дворянина в первом поколении Лавра Корнилова, арестовавшего в феврале 1917 года последнюю российскую императрицу, или его преемника, либерала (что признавали даже его политические недоброжелатели) Антона Деникина, считавшего, что политический строй страны после ее освобождения от большевиков должен быть установлен Учредительным собранием, то представление о белых как об отмороженных аристократах-беспредельщиках, мягко скажем, поколеблется.

Но определенную тенденцию противники белогвардейцев все же подметили. Автор «Записок белого офицера» штабс-капитан Сергей Шидловский (1897–1962) именно такой. Аристократ. Выпускник Пажеского корпуса. Лейб-гвардеец. Монархист. Его воспоминания шокируют своей откровенностью. Вот описание неудачного мятежа большевиков в Керчи в мае 1919 года. (Восстание это мало изучено, как, впрочем, и действия их противников в Крыму весной 1919 – первой половины 1920 года, участником которых был Шидловский.) Опасаясь, что красные захватят тюрьму, «в которой содержалось много большевиков┘ мы ликвидировали всех политических в тюрьме». Мятеж провалился. Была проведена зачистка Керчи. Красные «были здорово изобретательны в средствах скрывания себя, например, двух нашли под полом в комнате, которую занимал командир второго офицерского Дроздовского конного полка, одного – в нашем парке в кустах почти у самой пушки с винтовкой, читавшего газету». Однако стрельба из окон, похищения и убийства белогвардейцев не оправдывают жестокости по отношению к пленным красным и гражданскому населению: «Брали всех подозрительных, придерживаясь правила: лучше уничтожить десять невинных, чем выпустить одного виновного┘ За это время в Керчи были уничтожены до 3000 человек, большей частью евреев».

Правда, и Шидловскому ничто человеческое не чуждо, хотя он пытается оправдать погромы. В Нежине «все местные евреи стреляли в нас из окон домов, причиняя нам крупные потери». Но, с сожалением констатирует штабс-капитан, последовавший за освобождением города трехдневный погром был «страшным». Вообще же с пленными поступали просто: «Коммунистов и жидов расстреливали, остальных распределяли по частям». В сравнении с Шидловским Гитлер и Кейтель выглядят тухлыми интеллигентами. Ведь они приказывали расстреливать только евреев и комиссаров, а не рядовых коммунистов.

Причины поражения белых Шидловский указывает точно. Помимо растянутости коммуникаций и ненадежности казаков, дилетантизма «демократической» администрации в тылу Белой армии он отмечает, что большевики «брали не качеством, а количеством. Это были скорее банды, а не войска». Вот только бравый штабс-капитан не смог понять, что такое количество достигалось не только за счет жесточайшего террора, заградотрядов (изобретенных Львом Троцким и восстановленных Иосифом Сталиным во время войны с Финляндией, а затем с Германией) и института заложников. Росло оно и из-за порочной практики людей типа Шидловского. Ведь куда уходили родственники расстрелянных невинных обывателей? Естественно, шли мстить в повстанческие отряды «зеленых» и Красную армию.

Так что непонятно, был ли этот монархист с царем в голове.