Эсхатологический сборник. – СПб.: Алетейя, 2006, 557 с.
Если верить Сартру, конец света (или Страшный суд) уже наступил, ибо «ад – это другие», а потому любые апокалипсические ожидания неуместны. Авторы «Эсхатологического сборника», судя по всему, не желают, как пел Галич, быть «оболваненными сартрами» и в меру своих сил и интересов анализируют представления и учения о конце света. Часть работ носит историко-культурологический характер и посвящена апокалипсическим воззрениям, характерным для различных эпох и личностей.
Интересна статья профессора Евгения Афонасина (Новосибирск) об эсхатологии в древнем гностицизме. Тему гнозиса продолжает статья о рейнском средневековом мистицизме, написанная Михаилом Хорьковым (Москва). В «русской» апокалиптике, естественно, выделяется такой яркий философ и визионер, как Владимир Соловьев. Соловьеву посвящены две статьи московских экспертов по его творчеству Николая Котрелева и Бориса Межуева.
Неожидан в подобном контексте материал об Александре Грине. Историк Андрей Левандовский (МГУ) парадоксальным образом утверждает, что автор «Бегущей по волнам» и «Золотой цепи» не был чужд эсхатологических представлений.
Раздел, посвященный современной ситуации, менее интересен. За редким исключением он публицистичен, авторы – политологи и публицисты – рассматривают проблему конца света с точки зрения своей узкой специализации, что уводит текст в сторону и от заявленной темы, и от исторических экскурсов. А ведь в пользу актуальности эсхатологических представлений есть по крайней мере один важный аргумент, уходящий корнями в средневековый католический мистицизм. Святой Малахия считал, что 52-й Папа Римский станет последним, эсхатологическим. Бенедикт XVI и является таковым по счету. Правда, с одной поправкой. Понтифик эпохи Апокалипсиса должен наречь себя именем «Флос Флорум», то есть «Цветок Цветков», а Карл Ратцингер стал Бенедиктом, что можно перевести, как «Златоустый». Так что одно из двух: или быстренько переименовываемся, или отменяем Конец света. Навсегда.