До последнего патрона

Хейнц Шретер. Сталинград: Великая битва глазами военного корреспондента. - М.: Центрполиграф, 2004, 315 с.

Хотя эта книга снабжена некоторым количеством схем с привычными стрелочками и кружочками, показывающими направление ударов и отходов, она менее всего похожа на военно-исторический труд.

Первый вариант книги военный журналист Хейнц Шретер сделал к лету 1943 года, как официальный заказ отдела пропаганды ОКВ (Верховного главнокомандования вермахта). Гитлеровская пропагандистская технология ничем не отличалась от той, что нам была когда-то привычна: изготовить книгу, которая путем спекуляции на памяти погибших нагонит возвышенный моральный пафос и укрепит национальный дух, выдаст поражение за победу.

Представленный первый вариант был отклонен лично доктором Геббельсом с формулировкой: "Немецкий народ этого не перенесет". Любопытно, что за провал задания военного журналиста не наказали (в России в аналогичной ситуации автор-неудачник скорее всего исчез бы бесследно). Уцелевший Шретер в 1948 году восстановил книгу по сохранившимся обрывкам рукописи и дополнил новыми материалами.

По содержанию книга Шретера - "взгляд с птичьего полета" на панораму событий 19 ноября 1942 года - 3 февраля 1943 года, причем парящий автор то и дело спускается на грешную землю и описывает происходящее на ней по рассказам участников и свидетелей. Мелкие и мельчайшие события чередуются со стратегическими, оперативными и тактическими "охватами".

Авторская позиция исключительно объективна, что, в общем-то, редкость для такого печального жанра, как анализ собственного поражения. Не углубляясь в домыслы по поводу полководческих идей Гитлера, Шретер прямо утверждает: прорыв к Сталинграду и Кавказу - не импровизация зарвавшегося ефрейтора, но обоснованный план, замысел которого был подкреплен успехом немецких войск в Крыму в мае 1942 года (300 000 убитых, 175 000 пленных советских солдат) и столь же внушительным успехом под Харьковом в то же время (250 000 убитых и 200 000 пленных). Гитлеровцы очень и очень могли рассчитывать на победу. На их стороне были стратегическая инициатива, полное превосходство в авиации (существеннейший фактор для боевых действий на открытой степной местности), союзническая подпорка и возможность пользоваться ресурсами покоренной Европы. В то время как СССР был деморализован двумя страшными поражениями подряд (те же Крым и Харьков) и зловещей перспективой отрыва от кавказской нефтяной базы.

Описание медленного перемалывания-истребления окруженной в Сталинграде 6-й немецкой армии, начавшегося 8 января 1943 года, - самая апокалиптическая часть книги. За три года Мировой войны солдаты вермахта первый раз в таком количестве попали в окружение, первый раз оказались отрезаны от тылового снабжения, первый раз увидели противника, во имя победы сносящего с лица земли собственный город, первый раз почувствовали, что такое 30-градусный мороз с ветром. И уж совсем в первый раз они попали в "русское положение" (безысходное сопротивление до последнего патрона в обстановке кровавого ада) при вполне "немецком" (непримиримом и истребительном) характере действий противника, который имел полное право на такие действия после отказа Паулюса от почетной капитуляции.

Похоже, что не уход с Кавказа и не провал под Сталинградом сами по себе шокировали немцев - Германия была еще достаточно сильна и показала это не только летом 1943 года под Курском, но и раньше, когда весной того же года немцы взяли назад Курск и Харьков.

Главный шок - это 201 000 пленных, скрывшихся в степях зловещего востока после того, как всей мощи немецкой группировки не хватило на деблокирование окруженных. Двойного удара - изнутри, из Сталинграда, и извне, со стороны группировки Манштейна, - тонкое, особенно с западной стороны, кольцо советского окружения могло и не выдержать. Но для прорыва окружения группировке Паулюса надо было покинуть город, а фюрер категорически запретил это делать. И грянуло "кровавое Рождество" в сталинградском котле, завершившееся первой в истории вермахта капитуляцией генерала-фельдмаршала вместе со всеми войсками.

Цифра 201 000 пленных - из немецких источников. Наши источники приводили другую цифру - около 113 000 пленных. Поскольку в Сталинграде было блокировано, по словам Паулюса, около 220 000 человек, то вероятность "уполовинивания" этой численности даже в ходе очень жестоких и беспощадных боев невелика. Но как бы там ни было - разгром оказался небывалый и страшный.

Именно этого, как проницательно предположил доктор Геббельс, доверившийся фюреру немецкий народ не смог перенести.

Нельзя не вспомнить эпизод из помпезной и фанфарной киноэпопеи "Освобождение", где на реплику "Не могут немцы опомниться после Сталинграда!" Сталин сухо отвечает: "А ми - после Харькова, таварищ Ракассовский!"