История, которой нет и не было

Александр Бушков. Россия, которой не было-3. - М.: ОЛМА-Пресс, 2004, 394 с.

Называть Бушкова исследователем не вполне корректно. Здесь ведь все как в спорте. Есть профессионалы. Есть любители. Первые подтверждают свою компетенцию докторскими степенями и годами академических работ. Вторые, как небезызвестный Фоменко, компенсируют отсутствие авторитета скандальностью своих гипотез... А есть Александр Бушков. Он выходит особо эмоциональным болельщиком, который выбежал на площадку в разгар исторического матча. Он разгорячен и нетрезв. А главное - знает, как надо играть.

Книга "Россия, которой не было-3" продолжает ряд исторических работ писателя-детективщика Бушкова. Если говорить, о его исследовательской позиции, заключается она в следующем.

Историки-традиционалисты выстраивают прошлое, пользуясь документальными источниками, главным образом рукописями. Достоверность рукописей во все времена оставалась под большим вопросом - этим пользуются многочисленные исследователи-авантюристы, которые, не нарушая установленных фактов, импровизируют на заданную тему.

И все бы хорошо, но Бушкову видится заговор. Традиционалисты нарочно скрывают и уничтожают противоречивые исторические источники. Намеренно затыкают рот таким, как Фоменко. Ему же, простому эрудированному человеку, хочется разобраться: "Напоминаю лишний раз: я, боже упаси, не претендую на "научность". Я просто-напросто хочу разобраться в нелогичностях и распутать противоречия".

Бушков превращает нашу (и не только) историю в детектив, благо дело привычное. Сперва он высказывает фундаментальную версию случившегося. Например, князь Владимир крестил Русь. У него якобы был брат Святослав, язычник и мракобес, за что и поплатился. Бушков указывает источник - "Повесть временных лет". И начинает представление. А именно - шаг за шагом, с привлечением десятков источников, доказывает ложность "Повести". В итоге Святослав оказывается не язычником, а "христианским мучеником". А причисленный к лику святых креститель Руси Владимир - откровенно гадким человеком, заказавшим брата печенегам. Историческая неурядица оборачивается чуть ли не криминальными разборками.

Здесь важна даже не сама правда - манера ее подачи. Автор-правдоруб с шутками и хохмами игриво разрушает все то, во что так хорошо и удобно верилось. Наше несовершенное летоисчисление каким-то образом оказалось старше себя на тысячу лет. Аристотель и Плиний жили в XIX веке...

Бушков хотел дать читателю настоящую историю, историю - без помарок в летописях. На деле же - отнял ту, что была. Отнял и последними словами отругал тех, кто не хотел отдавать. "Бред собачий!"; "Брешет, конечно, наш очевидец - как сивый Нестор...". Сам Бушков комментирует свой панибратский тон примерно так: "Ну что поделать. Академизм - это то, что я терпеть не могу".

Лично у меня (и у Глинки) он забрал любимого исторического персонажа - Ивана Сусанина. Его никогда не было, поляков он никуда не заводил - эту героическую байку придумал какой-то деревенский урядник, чтобы подоить казну.

И правда вроде бы. А обидно.