Ольга Балла Виктор Жирмунский. Фольклор Запада и Востока: Сравнительно-исторические очерки. - М.: ОГИ, 2004, 463 с.
Сборник представляет работы академика Виктора Жирмунского - классика русской гуманитарной мысли ХХ века - по общей и сравнительно-исторической фольклористике за 30 с лишним лет: с 1932 по 1965 год. Сюда уместилась лишь часть огромного научного наследия автора (список основных его трудов по фольклористике и этнографии, приведенный в конце книги, занимает целых 11 страниц), зато одна из самых важных.
Жирмунский занимался вообще очень многим. Начав как исследователь, с одной стороны, немецкого романтизма, с другой - современной ему (10-20-х годов ХХ века) русской литературы, он, пишет во введении к сборнику Е.М. Мелетинский, "оставил огромный след во всех без исключения отраслях филологии". Однако главной областью внимания Жирмунского оставалось сравнительно-историческое изучение фольклора и средневековой литературы. Он стал одним из основателей отечественной школы сравнительно-исторического исследования мировой культуры. Многое из того, что было им сделано десятилетия назад, не устарело и по сей день. Из существенного в сборник не вошли только труды по тюркскому эпосу.
По существу, автор представлен в книге в двух лицах. Первое из них - Жирмунский 30-х, молодой и очень категоричный. Он заявляет себя как благодарный, хотя и критичный, ученик германской фольклористической традиции: постоянно ссылается на учителей-немцев и выстраивает свою методологию, опираясь на их работы. Что такое предлагаемая им методика "социальной географии" и как она работает, он объясняет на основе немецкого материала и опыта.
Заявляет себя Жирмунский и как правоверный марксист. В соответствии с духом времени и места дает жестко-социологическую - классовую - интерпретацию явлений языка и фольклора. Более того, своему предмету исследования Жирмунский предрекает полное исчезновение - по его мнению, оно уже началось. Фольклор в его тогдашнем представлении - "совокупность реликтовых культурных образований, характерных для бытового уклада культурно-отсталых" - или "пережиточных" - социальных групп, прежде всего для крестьянства, которое он считает "реликтовым классом". То есть - в своем роде шлак исторического развития, идущего вперед и вверх по линии прогресса, отстойник отживших культурных форм.
Никакого пролетарского фольклора, разумеется, быть не может. А то, что им кажется, - вывезенные рабочими из родных деревень крестьянские песни; мещанские романсы, полученные в конечном счете оттуда же, и фольклор "деклассированных элементов", занесенный в рабочую среду при "бытовом соприкосновении".
Эпоха социализма, уничтожая классовые различия, "снимает┘ и самое понятие фольклора, основанное на противоречиях в развитии классового (в особенности капиталистического) общества". Фольклор вымрет "с уничтожением различий между городом и деревней" в процессе индустриализации и коллективизации, и грядущее бесклассовое общество прекрасно обойдется без него, поскольку в нем не будет "культурных отставаний", обусловленных классовым расслоением и эксплуатацией.
Все это, слава богу, не мешает автору виртуозно сопоставлять, например, сюжеты немецких и французских солдатских песен XVI-XX веков, выявляя в них следы исторических взаимодействий между двумя народами ("К вопросу о странствующих сюжетах: Литературные отношения Франции и Германии в области песенного фольклора", 1935).
Затем следует временной разрыв: до конца 1940-х и далее - до конца 1950-х. И мы видим другого Жирмунского. Не остается не только следов от ученичества - верности идеологическим авторитетам вкупе с соответствующими декларациями тоже все меньше и меньше. Остается точное и основательное исследование: сходных мотивов в героических преданиях разных народов - от старофранцузских сказаний до русских былин и армянского, киргизского, узбекского эпоса; дохристианских корней сюжетов и образов "Калевалы"; общих черт в азиатских сказаниях об Алпамыше и в "Одиссее" Гомера; славянских фольклорных мотивов и испытанных ими многообразных влияниях┘
В послевоенной статье о "Литературных отношениях Востока и Запада и развитии эпоса" Жирмунский еще, для надежности, ссылается на Ленина. Далее классики марксизма либо не цитируются вообще, либо занимают скромное место в библиографическом списке наряду с прочими авторами.
Завершает книгу статья К.В. Чистова о том, что Жирмунский был "духовным отцом" "Исторических корней волшебной сказки" В.Я. Проппа и первым сочувственным рецензентом этой уникальной книги.
Жаль только, что составители такого основательного и академичного издания ухитрились упустить из виду: родился Виктор Максимович в 1891 году. А не в 1881, как это почему-то написано в книге.
