Язычники на соломе

Юлия Арнаутова. Колдуны и святые: Антропология болезни в Средние века. - СПб.: Алетейя, 2004, 398 с.

По названию книги нетрудно догадаться, что ее содержание на редкость разнообразно: тут тебе и колдуны, и святые, да еще и история средневековой медицины в придачу. Однако на самом деле сюжетов у этого исследования куда больше, чем можно предположить по заглавию. Поскольку именно болезнь ближе всего подводит человека к границе между жизнью и смертью, то для антрополога история болезней - привилегированный ракурс для реконструкции древних ментальностей. Так и в нашем случае. Если говорить совсем общо, то речь здесь идет о христианизации языческой Западной Европы - долгом и небезболезненном процессе, длившемся около тысячи лет и так не увенчавшемся окончательной и безусловной победой христианского образа жизни. Описание наиболее типичных средневековых болезней, разнообразных практик исцелений и народных предрассудков касательно больных - все это лишь декорации, на фоне которых, по мысли автора, должна разворачиваться грандиозная драма диалога двух культур, языческой и христианской.

Верная ученица Арона Гуревича, Юлия Арнаутова придерживается давно апробированной стратегии "Школы Анналов": главным героем ее исторических штудий является "безмолвствующее большинство". Правда, де-факто это большинство отнюдь не безмолвствовало, а, наоборот, только и делало, что говорило. Письменность в Средние века, как известно, была достоянием ничтожного меньшинства. Так что наш автор абсолютно прав, утверждая, что реконструировать так называемую народную культуру по письменным источникам невозможно. Разные там лечебники, травники и сборники рецептарии представляют собой официальную версию истолкования болезни, очищенную от вредоносных суеверий. А значит, эти самые вредоносные суеверия не имели никаких шансов дойти до нас в первоначальном виде. Они либо вовсе исчезли, либо мутировали. Реалистически мыслящему историку ближе вторая гипотеза. Основное содержание книги Юлии Арнаутовой как раз и составляют бесчисленные примеры явных конфликтов и скрытых компромиссов христианства с языческими обрядами и ритуалами, которыми ознаменовались первые восемь-десять веков после великого переселения народов.

Конечно, главными поставщиками сведений для Арнаутовой все равно оказываются письменные источники - покаянные книги, жития святых, древнескандинавские саги. Однако изучает она их не с "парадной" стороны, а как бы с черного хода, стремясь вывести на свет Божий то, что когда-то загонялось в самый дальний угол. Ее интересуют осуждавшиеся церковной цензурой, но тем не менее продолжавшие существовать древние магические практики - вербальные заговоры болезней, ношение амулетов, сбор чудодейственных трав, натирание волшебными мазями, шаманизм, кликушество, оборотничество, вера в оживших мертвецов и пр. и пр. Она реконструирует всевозможные языческие обычаи, связанные с болезнью и смертью, например, обычай перекладывать умирающих на солому, дабы те не заразили своей смертью постель, или практику убивать стариков, немощных и даже младенцев ради возможности прокормить здоровых членов семьи. Разумеется, подобные формы отношения к физическим недугам однозначно осуждались церковной властью, но некоторые из этих обычаев продолжали существовать вплоть до Нового времени. Например, языческое поверье, что душа умирающего может переселиться в кого-нибудь из членов семьи, до сих пор дает о себе знать практикой называния младенцев в честь умершего родственника.

Конечно, Арнаутова подробно анализирует и нарождающиеся христианские альтернативы языческому отношению к болезням и смерти, ведь как-никак христианство провозгласило себя религией спасения не только души, но и тела. Основным средством исцеления она называет, конечно, молитвенное упование на Божью милость, но не только. Так, госпитали - это чисто христианское изобретение. В домах призрения в эпоху Средневековья находили пристанище самые отверженные члены общества, кроме разве что прокаженных, которых сама Церковь объявляла мертвыми уже при жизни. Самое пикантное, однако, что время от времени даже в церковной среде вдруг всплывают и совершенно немыслимые с христианской точки зрения рецепты. В эпоху высокого Средневековья, когда над населением Западной Европы нависла угроза голодной смерти, один из священников дает своей пастве тот самый совет, к которому повсеместно прибегали в языческие времена - избавиться от стариков, немощных и младенцев. Ради таких вот примеров обыденного синтеза язычества и христианства действительно стоило перелопатить все это невообразимое количество исторического материала!