Большая книга СМИ

Поль Бурдье. О телевидении и журналистике. - М.: Фонд научных исследований "Прагматика культуры", Институт экспериментальной социологии, 2002, 159 с.

Несмотря на видимость изменений, наше общество "остается в прошлом". Мы обладаем ограниченными ресурсами, а наши права - это чистая формальность, особенно в том, что касается производства "общественного мнения". Мы смотрим телевизор и иногда не соглашаемся с позицией ведущего, хотим изменить сказанное невпопад слово, интонацию или жест. Не соглашаясь с тем, что нам говорят, мы начинаем сами "говорить про себя", примерно так, как мы судим о наших родственниках или знакомых во время приватной беседы лицом к лицу. Эти диалоги похожи. Нам кажется, что понимание того, что нам предлагается СМИ, достаточно, чтобы в нужный момент, образно говоря, "защититься" от них. Но пребывать в уверенности, что можно отгородиться от них лишь с помощью интуиции, - значит поддаться непростительному соблазну искать выходы там, где их нет. К сожалению, большинство не только отечественных, но и зарубежных авторов, пишущих сегодня на тему СМИ, не в состоянии четко очертить эту проблему. Книга "О телевидении и журналистике" выдающегося французского социолога Пьера Бурдье предлагает самый короткий и верный выход из этого заколдованного круга.

Как появляется "животрепещущая тема", которую обсуждают на каждом углу? Почему хроники происшествий забивают остальные материалы, а насилие и катастрофы столь упорно выставляются напоказ? Почему жизнь наших политиков показывается, в сущности, бессодержательно в таких ритуальных формах, как официальные визиты, наиболее регламентированные части совещаний или протокольные "встречи с народом"? Почему СМИ не уделяют внимания темам, которые кажутся нам действительно значимыми? В силу каких причин посредственности на телевидении могут говорить за всех? Как культурный конформизм губит культуру? Как можно скрывать, показывая?

Я не хочу, чтобы у читателей возникло мнение, будто Пьер Бурдье предлагает ответы только на эти вопросы, хотя они, несомненно, есть в книге. Эта книга - пока единственное в России значительное (если вообще уместно так говорить об издании тиражом в 3000 экземпляров) представление Бурдье как "социолога для всех", а не только для научной общественности.

В основе книги, появившейся во Франции в 1996 году, - записи четырех выступлений Бурдье: двух лекций, организованных Коллеж де Франс на канале "Пари Премьер" (май, 1996 г.), одной лекции, прочитанной на факультете антропологии Лионского университета (ноябрь, 1995 г.), и речи на встрече Берлинского философского общества по изучению спорта (октябрь, 1992 г.). Это выступления, кроме того, что они относительно новы, рассчитаны на непрофессионалов. Поэтому Бурдье филигранно использует сложный язык социологии (а не адаптирует его, искажая смысл), предоставляя возможность неспециалистам узнать (а не только почувствовать) огромный познавательный потенциал науки, показав общество изнутри, а социологам - еще раз проверить свои знания о социологической концепции Бурдье. Однако не только это предопределяет блестящий стиль этой книги. В его основе - позиция, которую автор выбрал для описания предмета. Его критические нападки на телевидение и прессу не являются банальным выступлением против журналистов: "Напротив, речь идет о том, чтобы сделать их союзниками в размышлениях о том, каким образом можно общими усилиями бороться с угрозой инструментализации телевидения". Французский социолог размышляет прежде всего с позиции и о позиции самого журналиста. Он говорит об описываемых инструментах, как об оружии, которое он дает в руки тех, кто внутри профессионального мира журналистики стремится не сделать СМИ "инструментом символического угнетения". Говоря о мире журналистики, Бурдье использует метафору очков, сквозь которые человек смотрит на мир. Она значима не только в описании журналистов. Он не отрицает (как это делают многие "критики" телевидения и прессы) саму возможность взгляда, а как социолог размышляет над тем, чем и в чем этот взгляд ограничен. Поэтому он говорит не только о журналистике, но и о таких сферах в их социальном измерении, как политика и экономика. Он рассматривает и особенности труда журналиста, такие, например, как спешка, вызванная необходимостью быстрого принятия решений. В его фокусе находятся те, с кем журналистам обычно приходится общаться в процессе своей деятельности и которые выступают для них как объект: люди и общественные явления. Поэтому в первую очередь книга полезна для журналистов, так как, безусловно, расширяет границы понимания того, о чем они хотят нам рассказать.

Несомненно, она будет интересна не только журналистам, но всей интеллектуальной общественности, которая выступает в СМИ. Поэтому, в более широком контексте, в ее центре - проблема интеллигенции в современном обществе. Ответственность интеллигенции, о которой пишет Бурдье, - не столь поверхностна, как традиционные представления об ответственности русской интеллигенции и роли гуманитарных наук в нашем обществе. Бурдье говорит не столько об ответственности, сколько о свободе выбора, которая существует и внутри, и вовне по отношению к нам. Книга "О телевидении и журналистике" помогает снять очки, через которые мы видим мир. Она "освобождает".