Корпорация монстров

Корпорация в каждом видит шестеренку.
Фото Евгения Зуева (НГ-фото)

По роду деятельности мне приходится много общаться с представителями крупных компаний, изучать их обычаи и привычки, вникать в особенности языка и сигнальной системы, постигать систему их мотиваций и приоритетов.

Корпоративная среда, процесс развития и становления которой я наблюдаю последние десять лет, привела к созданию обособленной корпоративной культуры. Ее главное отличие от культуры обычной состоит в том, что высшей ценностью любой корпорации являются интересы корпорации. Все остальное для нее глубоко вторично, включая страну пребывания, ее народ и его представления о добре, зле и справедливости.

В конце XX века мы сокрушили тоталитаризм, который, как нам тогда казалось, являлся препятствием для свободного развития личности, сковывал общество набором догм, ставил лояльность выше профессионализма, приучал людей к двойным стандартам. В начале века ХХI мы живем, окруженные корпорациями и их адептами, насаждающими ровно ту же систему кривых зеркал, что и поздние большевики.

Как и тоталитарное государство, современная корпорация предлагает своим служащим материальную стабильность в обмен на отчуждение части их прав и свобод. За воротами корпорации «Декларация прав человека» заменяется на свод внутренних корпоративных правил. Впрочем, большинство вполне устраивает роль обильно смазанной со всех сторон маслом шестеренки в гигантском механизме.

Шестеренке ни к чему право голоса, она не может ошибаться и не должна иметь своего мнения. Ее священный долг и почетная обязанность – усердно крутиться в заданном направлении. А того, кто не крутится, просто меняют. Исключений не бывает. Корпорация в каждом видит шестеренку – даже в самых главных. Просто главные шестеренки побольше, сделаны из металла попрочнее и более тщательно отполированы.

Парадокс в том, что демократическое с виду государство всячески поощряет развитие корпораций. Аргументируется это разумностью рынка как уникальной среды, которая саморегулируется в зависимости от обстоятельств. На самом деле государству так проще и выгоднее. Примерно так же, как администрации лагеря выгоднее и проще договориться с кучкой блатных, которые будут держать в подчинении всех остальных заключенных. За воротами всякой корпорации любая демократия немедленно заканчивается и начинается регулярный прагматичный тоталитаризм.

Корпоративная культура за каких-то пару десятилетий смогла вывести особую породу людей – человека корпоративного. Он способен исполнять поставленные задачи строго в отведенных ему границах, нарушение которых для него является безусловным табу. Для корпоративного человека характерна виртуальная лояльность – будучи преданным своей корпорации, он абсолютно не заинтересован в реальных результатах ее деятельности. Мышление за рамками своего бокса является для него непозволительной роскошью, блажью и нарушением субординации.

Корпоративный человек не несет ни за что ответственности, потому что всегда действует исключительно по инструкции. «Я только выполнял приказы» – его стандартный ответ на любые претензии.

Именно человек корпоративный – главный виновник недавнего финансового кризиса. Потому что для него нет разницы между его виртуальным и нашим реальным миром. Он готов накачивать наш реальный мир своими виртуальными ценностями до тех пор, пока наш мир не лопнет и все вместе мы не пойдем ко дну. А когда мы, наконец, преодолеем последствия того, что он натворил, первым на поверхности окажется опять он – корпоративный человек, утративший в процессе слияния с корпорацией способность честно утонуть.